Зеленый и в пупырышках - [15]

Его собеседник тут же поддержал разговор.

— Говорят, слуги его повсеместно рыщут, людей похищают. Ох, не к добру это. Только ты особо не болтай. Запрещено, — он перешел на шепот. — Секретная служба, говорят, контролирует. Ой, — он толкнул своего собеседника, — тролль! Откуда он взялся?

Это к ним подошел я. Тот купец, что бывал у нас на болоте, повернулся и уставился на меня. Потом на его лице расплылась улыбка.

— Молодой Ваард, что ты тут делаешь? И где ваш клан, почему все дома в болоте разрушены? Что случилось?

— Это сделали слуги Черного Дерева, — ответил я. — Они разрушили наши дома и забрали всех моих родных. Теперь я иду в город за помощью. Вы не знаете, где я могу найти волшебника, или того, кто сможет помочь спасти мою семью?

Купцы переглянулись.

— Даже не знаю, что тебе сказать, тролль, — в задумчивости почесал подбородок купец. — Просить помощи у первого встречного? Как же тебе могут помочь такие как мы? Может быть, тебе стоит обратиться к нашей страже? Хотя, уж лучше к нашим правителям, только они тебя не примут.

— Знаешь, секретная служба запрещает омощи у первого встречного, — в задумчивости почесал подбородок купец.

Да, и вообще говорить о Черном Дереве, — добавил второй. — А про волшебников мы ничего не скажем — давно про них ничего не слыхали.

— Но в город мы тебя, конечно, провезем. Мимо стражи. А уже в городе ищи… Тут уж, как повезет. Залезай вот сюда, между мешков.

Вот так, в повозке купцов я проехал ворота и попал в город. Повозка остановилась возле какого-то дома, и купцы потеряли ко мне интерес, занявшись своим товаром. Я слез с мешков и отправился в город. И тут мое везение закончилось. На меня сразу же обратили внимание.

— Мама, смотри — тролль! — маленькая девочка, держась за юбку толстой лоточницы, показывала на меня пальцем.

— Где? — Лоточница обернулась, слишком поспешно, и несколько булочек упало на землю. — А, чтоб тебя! Понаходят тут… эльфы… тролли, житья нет.

Поднятые булки аккуратно очищались от пыли и укладывались обратно в лоток. Несколько зевак остановились посмотреть на меня. Откуда-то выскочила дворовая собака и с лаем стала кружить вокруг, наскакивая и пытаясь тяпнуть зубами.

— Совершенно зеленый и в пупырышках, как я и говорил, — важно сказал один из зевак своим соседям, протирая тряпочкой стекла очков, — это доказывает, что болотные жители, ведут свое происхождение от Bufo Loquax («жаба многоговорящая»), и то, что они находятся на более низком…

— Как, кстати, и эльфы, коллега…

— Чего уставился, лягушка зеленая? — это лоточница, собрав булки, решила выплеснуть остатки раздражения.

Я бросился бежать. Переулки, подворотни, множество домов. Они сменялись так быстро, что я не понимал, куда бегу. И везде меня преследовал лай собак. Никогда не заведу себе на болоте собаку.

Остановился я в глухом переулке. Совершенно пустом. Лай собак остался позади.

Я отдышался и привел в порядок свои мысли. Города я совершенно не знаю, это раз. Что самое главное, не знаю, как найти любого волшебника, это два. И я даже не знаю, есть ли вообще в городе волшебники. Это три, наверное. Что-то я совсем запутался. Думаю, что надо пробираться к центру города — к торговой площади. Хорошо, что расположенная на ней башня ратуши с большими часами видна отовсюду.

Едва я устремился к выходу из переулка, как путь мне преградил городской мальчишка. Он во все глаза уставился на меня.

— Глядите — тролль! — закричал он.

Откуда-то выскочили еще двое таких же подростков. Все трое мальчишек были повыше и побольше меня. Тот, кто меня обнаружил, был самый старший среди них, или просто самый высокий — в людях я, все же, плохо разбираюсь. На одном, кроме обносок, была яркая соломенная шляпа, которую он, скорее всего, сегодня где-то стащил. Достаточно грязные и в порванной одежде, они отличались от детей купцов, приезжавших к нам на болото. И настроены они были куда более воинственно, чем купеческие детишки. Особенно первый, долговязый.

— Откуда ты тут взялся, тролль? — сказал он, схватив меня за пуговицу на одежде.

Интерес в его глазах тоже присутствовал. Но злости было больше. Я подумал, почему? Что я им плохого сделал? И еще я подумал, что без драки тут точно не обойтись. А пуговицу, сделанную из черепашьего панциря терять жалко. Какие же пустяки приходят в голову, когда не знаешь, как поступить.

— Ты говорить умеешь, или только квакаешь, как лягушка? — спросил тот, кто меня держал.

— Говорить я умею, — как можно спокойнее ответил я, хотя голос пытался сорваться. — Только ты меня отпусти.

— А почему я должен тебя отпустить? — ласковым тоном спросил меня долговязый. — Ты же пришел к нам в город незваным. А мы тут чужаков не любим, правда, парни? — он обернулся к своим дружкам.

«Парни» дружно засмеялись. В момент, когда долговязый отвернулся, я вырвался и бросился бежать к выходу из переулка. Мальчишка в соломенной шляпе поставил подножку и мы покатились по земле, я в одну сторону, а он — в другую. Шляпа слетела с его головы и опустилась на пыльную землю переулка.

— Ах ты, гад… — навалился на меня сверху долговязый.

Второй схватил за ноги и стал шарить у меня по карманам. Его рука нащупала засунутый за пояс нож из клыка кабана-водосвинки.