Зеленые холмы Земли. История будущего. Книга 1 - [44]

– Ну что ж, я очень рад, – сказал он. – Садитесь, доктор. Хотите сигару? Итак, что вы решили?

Но Ленц предпочел сигаре свои неизменные сигареты. Он явно не спешил.

– Прежде всего, насколько важна продукция вашего реактора? – спросил он.

Кинг мгновенно понял, куда он клонит.

– Если вы думаете о том, чтобы остановить реактор на длительное время, то из этого ничего не выйдет.

– Почему? Если полученные мной сведения верны, вы вырабатываете не более тринадцати процентов всей энергии, потребляемой страной.

– Да, это верно, но мы обеспечиваем выработку еще тринадцати процентов энергии, поставляя наш плутоний атомным электростанциям, и вы, наверное, не учли, что́ это значит в общем энергетическом балансе. В основном он складывается из бытовой энергии, которую домовладельцы получают от солнечных панелей, установленных на их крышах. Второй основной кусок – это мощности, потребляемые движущимися дорогами, – это тоже солнечная энергия. А наша энергия, которую мы вырабатываем прямо или косвенно, предназначена для самых важных отраслей тяжелой индустрии: стальной, химической, станкостроительной, машиностроительной, обрабатывающей. Лишить их тока – все равно что вырезать у человека сердце.

– Но ведь пищевая промышленность от вас, по существу, не зависит! – настаивал Ленц.

– Нет. Сельское хозяйство в основном не энергоемкое производство… Хотя мы поставляем определенный процент энергии обрабатывающим предприятиям. Я вас понимаю и готов признать, что производство, а также транспорт, то есть распределение пищевых продуктов, могут обойтись без нас. Но подумайте, доктор, что будет, если мы лишим страну атомной энергии. Всеобщая паника, какой мы еще не видели! Ведь это же краеугольный камень всей нашей индустрии!

– В нашей стране и раньше бывали всеобщие паники, но мы справились даже с нефтяным кризисом, когда нефть начала иссякать.

– Да, справились, потому что на смену нефти пришла солнечная и атомная энергия. Вы не представляете, что это будет, доктор. Это почище войны. В нашей системе все взаимосвязано. Если вы сразу остановите тяжелую промышленность, все остальное полетит кувырком.

– И тем не менее вам лучше остановить реактор.

Кинг невольно взглянул на застекленное реле в стене кабинета. Он, как и каждый дежурный инженер, мог бы укротить реактор. Уран в реакторе находился в расплавленном состоянии при температуре выше двух тысяч четырехсот градусов по Цельсию, и, чтобы остановить реактор, достаточно было разлить уран по небольшим контейнерам. Масса урана в каждом таком контейнере была недостаточна для поддержания цепной реакции.

– Нет, я не могу этого сделать, – сказал Кинг. – Вернее, могу, но реактор недолго будет стоять. Совет директоров просто пришлет другого человека, который меня заменит.

– Да, вы правы.

Некоторое время Ленц молча обдумывал положение, потом сказал:

– Прошу вас, закажите мне место, я хочу вернуться в Чикаго.

– Вы нас покидаете?

– Да.

Ленц вынул изо рта мундштук, и лицо его, впервые утратив благодушное выражение олимпийского божества, стало серьезным, почти трагичным.

– Если нельзя остановить реактор, мне здесь нечего делать. Иного решения проблемы я не вижу, да его и не может быть! Я должен объяснить вам все до конца, – продолжал он. – Вы имеете здесь дело с постоянным повтором ситуационного невроза. Грубо говоря, симптомы проявляются в виде тревожного состояния или какой-нибудь формы истерии. Частичная амнезия у вашего секретаря Штейнке – хороший пример последнего. Штейнке можно вылечить шоковой терапией, но это вряд ли будет гуманно, поскольку сейчас он избавлен от постоянного напряжения, которого он не смог бы вынести.

Другой молодой человек, Харпер, из-за которого вы послали за мной, – пример синдрома тревожного состояния. Как только причина беспокойства была устранена из его окружения, к нему моментально вернулось здравомыслие. Но вот его друг Эриксон – за ним нужен глаз да глаз…

Но главное – это причина всех подобных неврозов, и мы говорим о том, как их устранить, а не о том, в какой форме они выражаются. Говоря простым языком, ситуационный психоневроз сводится к следующему: если вы ставите человека в ситуацию, которая тревожит его больше, чем он способен выдержать, то рано или поздно он срывается тем или иным образом. А здесь обстоятельства именно таковы. Вы набираете интеллигентных, чутких молодых людей, втолковываете им, что малейшая их ошибка или даже случайное, неподвластное их контролю изменение в реакторе приведет к гибели бог знает скольких тысяч человек, и после этого хотите, чтобы они не сходили с ума! Это нелепо… Это просто невозможно!

– Ради бога, доктор, неужели нет никакого выхода? – Кинг вскочил и забегал по кабинету.

Ленц с горечью отметил про себя, что сам начальник станции стоит на грани того самого нервного состояния, о котором они говорили.

– Нет, – сказал он медленно. – Выхода нет. Позвольте, я продолжу. Вы не можете доверить управление реактором менее чувствительным, менее ответственным людям. Это все равно что доверяться безмозглому идиоту. А ситуационные неврозы лечатся только двумя способами.

В первом случае, когда невроз возникает из-за неправильной оценки ситуации, нужна семантическая корректировка. Достаточно помочь больному правильно оценить обстоятельства. Все его страхи исчезают, потому что для них никогда и не было реальных оснований. Пациент просто их вообразил.