Зеленая тетрадь - [25]

У меня оставался один выход. Была пятница – канун выходных. По идее, я должен был ехать завтра в элитный загородный клуб, поиграть в покер с парочкой нужных людей. Но вместо этого я заглянул в интернет, нашёл контакты детского дома в Орехово-Борисове, позвонил туда и уточнил что нужно, чтобы стать волонтёром. Мне ответили примерно так же, как говорила Женя: лучшее, что можно предложить детям, – это живое общение. Спонсоры у детдома имеются, и всё необходимое у детей есть. А вот людей, которые могут приехать к детям и хотя бы просто поговорить с ними, всегда не хватает.

Колебался я недолго, хотя, буду честным, совсем без душевной борьбы обойтись не удалось. Но я сумел победить своих демонов, заплесневевших в дальнем углу подсознания, и сразу после утренней пробежки, душа и завтрака выдвинулся на юг Москвы. Совсем с пустыми руками приехать в детский дом я все же не мог, поэтому заехал по дороге за фруктами и сладостями. Кто из детей откажется от сладостей? Я в детстве, например, их обожал, может, потому, что очень уж редко видел. Потом вкусы изменились, конечно, но я до сих пор придерживался мнения, что детство должно быть сладким. А не горьким, каким было моё.

Я чувствовал себя… странно. Впервые за длительный срок я сознательно, по собственной воле, выходил за рамки того, что автор зелёной тетради назвал привычкой, а популяризаторы психологии именуют «зоной комфорта». Конечно, я ни минуты не думал, что благодаря этому шагу в моей жизни что-то кардинально изменится. И уж тем более в лучшую сторону. Видимо, просто настал такой момент, когда становится необходимо сделать что-то, чего ты никогда не делал раньше.

Повернув к нужному зданию согласно указанию навигатора, я ожидал увидеть какое-нибудь потрепанное строение наподобие барака, но, слава богу, ошибся. Дом выглядел вполне прилично и был свежепокрашен в веселые цвета. Во дворе располагалась симпатичная детская площадка, а чуть дальше виднелся неплохой спорткомплекс. Похоже, спонсоры действительно постарались обеспечить детей самым необходимым. И уж точно ничего здесь не напоминало о моих детских кошмарах…

Встретила меня аккуратная женщина лет пятидесяти, представившаяся старшим воспитателем.

– Сегодня у нас уже работают несколько волонтеров, как раз общаются с детками, – приветливо сообщила она. – Выходные – такие дни, радостные для наших воспитанников. В будни-то наши волонтеры заняты на основных работах, поэтому детки всегда очень ждут выходных.

– Надеюсь, я не буду лишним? – осторожно поинтересовался я.

– Что вы, волонтеры никогда не бывают лишними.

– Я тут привез фруктов и сладостей, надеюсь, это не чересчур? – Несмотря на её доброжелательный вид, я почему-то чувствовал себя крайне неловко. Как провинившийся шестиклассник, вызванный на ковёр к директору школы. Знаю, звучит нелепо, но именно так оно и было.

– Да нет, сейчас я вам покажу кухню, несите всё туда.

Я вернулся к машине, открыл багажник и тут услышал знакомый голос. Достав коробку с мандаринами, я обернулся.

– Здрасте! – сказал Кирилл. – Какая внезапная встреча.

Эта встреча и для меня стала неожиданностью. Конечно, Женя говорила, что бывает в детском доме по выходным – я, собственно, ради этого здесь и оказался, – но того, что сын приезжает сюда вместе с ней, я не предполагал.

– Привет, Кирилл. – Я протянул ему руку.

– Неужели рассказы мамы о волонтерстве вас так впечатлили? – не без ехидства поинтересовался парень, пожимая мою ладонь.

– Но ты же зачем-то сюда приехал, – это было самое удачное, что я нашёлся ему ответить.

– Я часто сюда с мамой прихожу, – доверительно поделился он. – И вообще-то, я рад вас тут видеть.

– Правда?

– Ну да. Вы ж понимаете, мужчины тут редкость. – Под этим словом нескладный долговязый пацан лет четырнадцати явно подразумевал себя. – Среди волонтёров одни девчонки в основном.

– Ну что ж, мужчина, – сказал я, выгружая из багажника коробку и пакеты, – раз уж ты здесь, то помоги с транспортировкой этого добра на кухню.

Я закрыл автомобиль, щелкнув пультом сигнализации, и мы с Кириллом, гружённые как верблюды в богатом караване, зашагали по направлению к дому.

Из кухни Кирилл провёл меня в игровую, где собрались дети с волонтерами. Я сразу же увидел Женю. В компании с ещё одним волонтёром, молоденькой девушкой, чем-то похожей на мою студенческую любовь Наташу, она играла с детьми в магазин. Увидев Кирилла, несколько ребят сразу бросились к нему. Старший педагог, которая тоже была здесь, представила меня как «Диму, который пришел поиграть с детьми». Услышав её слова, Женя подняла голову. Я встретился с ней взглядом, она радостно улыбнулась, но занятия с детьми не прервала.

Всё ещё чувствуя себя крайне неловко, я осмотрелся по сторонам. Почти все дети были заняты игрой – кто со взрослыми, кто друг с другом, кто сам по себе, в гордом одиночестве. И только один мальчик сидел в стороне на скамеечке и ни во что не играл, ни с кем не говорил, а молча наблюдал за происходящим.

Я присмотрелся к нему повнимательнее. Ему было, наверное, лет шесть. Интересное лицо – того типа, как рисовали в старину на иконах. Большие живые глаза, умные и внимательные. Что греха таить, тут не на всех детских лицах читался интеллект, у некоторых специалист, возможно, диагностировал бы некоторую задержку психического развития. Но этот мальчик явно выделялся. Его можно было бы назвать красивым ребёнком, если бы не выраженное искривление позвоночника, выгнувшее его спину и заставляющее его голову склоняться вперёд.