Зефир в шоколаде - [14]

— Кто? — спросил Антон, поигрывая ключами о машины.

— Алиса. Она полчаса меня взглядом сверлила. — Я ткнула себя пальцем в щёку. — У меня, наверное, шрам останется.

— Не выдумывай. Идеальная щёчка с идеальным румянцем.

Я кинула на этого донжуана подозрительный взгляд.

— Это макияж. Странно было бы быть румяной на похоронах отца.

— Пусть так. — Он вместе со мной обошёл машину и открыл мне дверь. А я, оказавшись с ним лицом к лицу, неожиданно для самой себя сказала:

— Она в тебя влюблена.

Он хмыкнул, слегка навалился на дверь машины, и мы оказались с ним нос к ному. Его тёмный нос коснулся моего белого, это было странно и до ужаса волнительно, я даже отшатнулась, не справившись с собой.

— Ты хочешь поговорить со мной о любви? — тем временем спросил он.

— Нет.

— А мне, кажется, хочешь.

Я не стала дожидаться, пока он рассмеётся мне в лицо, села в машину и всё-таки услышала смех Антона. Негромкий, но вполне довольный.

Словно в подтверждение моих слов и догадок, Алиса на кладбище от Антона не отходила. Взяла его под руку, как только подошла, точнее, вцепилась в него, и всю церемонию погребения не отпускала от себя. Мне к тому моменту не до этого стало, если честно. Я наблюдала за тем, как гроб опускают в землю, начинают закапывать, ощущала смутную тревогу от заунывного звука молитвы, что читал батюшка, и чувствовала, как неприятно сжимается сердце. Я не плакала, но на душе было тяжело. Даже коснулась своего горла, когда его спазмом перехватило, и мысленно произнесла: «Папа». Гроба уже не было видно, все начали подходить к краю могилы, чтобы кинуть горсть земли, я тоже подошла. Потом долго отряхивала руку от песка.

— Зачем ты её привёл? — услышала я голос Марины Леонидовны.

Я возвращалась на стоянку, к машине Антона, обходила автобус и замерла, спрятавшись за ним, услышав возмущённый голос мачехи. Или она мне не мачеха? И я не сомневалась нисколько в том, к кому она обращается и кого в виду имеет.

Антон ответил то же, что и мне говорил в последние два дня.

— Она его дочь.

— Ради Бога, не морочь мне голову. Играть со мной вздумал? Думаешь, я испугаюсь какой-то девчонки?

— А что её бояться, Марин? Такой красавицы.

— А ты уже и хвост распушил, да? Одного вы с Борей поля ягоды. Всё вам баб мало. Послушай меня, Антон, неужели ты думаешь, что мы с тобой договориться по-хорошему не сумеем?

— Не договоримся, Марина, — проговорил он с некоторой ленцой. — Ты это знаешь, и я это знаю. Никогда не верил в твоё благодушие, и не поверю никогда. И не вздумай мне рассказывать про мнимые завещания. Не было завещания, мне это отлично известно. Вздумаешь шутки со мной шутить, я тебе ещё и статью за мошенничество обеспечу.

— Вступишься за какую-то непонятную девчонку? Какая она ему дочь?

— Законная, Марина, законная. И бесишься ты именно поэтому. Разве нет?

Повисла пауза, я так поняла, что Антон уходил, а потом Марина Леонидовна проговорила ему вслед, громче, чем следовало и достаточно зло:

— Я тебя с голым задом оставлю. Каким был, таким и уйдёшь. По миру пущу!

Затем я услышала шаги по гравию, поняла, что она в мою сторону направляется, и, не зная, как правильнее поступить, нырнула в автобус, побоявшись встретиться с ней лицом к лицу после всего услышанного. Автобус ещё был пуст, и я спокойно переждала пару минут. Но когда вышла, всё-таки опасливо огляделась, и только после этого направилась на стоянку, искать Антона. Конечно же, я не собиралась ничего ему рассказывать, на данный момент ещё не знала, как следует реагировать, необходимо было обдумать. Я не была удивлена недовольством по отношению к моей персоне, но злость, звучавшая в голосе Марины Леонидовны, меня впечатлила.

Антон стоял у своей машины, кстати, сегодня это была не синяя «пуля», а солидного вида внедорожник. Стоял он не один, беседовал с незнакомым мне мужчиной, а на его левой руке снова висела Алиса. Висела, молчала, видимо томясь от не интересующего её разговора, что не мешало ей жаться к боку Антона, как погибающий прижимается к своему спасителю. Увидела меня и откровенно поморщилась. Кажется, её совсем не волновало, что я её сестра, она могла думать только о том, что я пришла с Антоном, и он проявляет ко мне определённый интерес. Больше финансового плана, но это знала я, а не она, да и что-то мне подсказывало, что и этот факт вряд ли бы Алису хоть как-то успокоил. Она увидела меня, и прильнула к Антону теснее, видимо, пытаясь продемонстрировать мне свои права.

А вот Антон мне улыбнулся.

— Всё в порядке?

Я кивнула, взглянула на мужчину.

— Это Валерия, — представил меня Антон.

Я поздоровалась с незнакомым человеком за руку, ответила на пару банальных вопросов, потом отвлеклась на Алису, которая решила возвращаться в город с нами, а не с матерью. Антон улыбался до тех самых пор, пока рядом с нами был чужой человек, после чего тут же посуровел лицом.

— Возвращайся к матери. Там родственники ваши, что они скажут?

— Да ничего они не скажут. Я уже устала от их ахов и охов. Ты бы слышал, что они ей говорят!

— Алиса, это похороны твоего отца, а не семейные посиделки. Ты должна быть с матерью.

Она повернулась к нему, загородив меня плечом.