Зефир в шоколаде - [16]

— Пахнет вкусно, — сказал Антон, вернувшись минут через десять на кухню, успев сменить чёрный костюм на джинсы и футболку.

— В твоём холодильнике я нашла только курицу и овощи. И ещё виноград.

— О, это Аннушка постаралась, она меня подкармливает.

— Кто такая Аннушка?

— Домработница. Золотой человек, несмотря на то, что вечно раскладывает мои вещи по странным местам. — Он продемонстрировал мне бутылку. — Я вино принёс. Выпьем прямо сейчас?

Я плечом дёрнула, не отказываясь, и через пару минут в моей руке оказался бокал с красным вином. Я сначала потянула носом терпкий аромат, затем сделала глоток.

— Вкусно?

Я кивнула.

— Боря из Испании привёз пару месяцев назад.

Я едва не поперхнулась. Антон заметил и повинился.

— Прости.

Я ничего не ответила, вернулась к приготовлению ужина, а после нескольких минут молчания спросила:

— Вы были друзьями?

— Да.

— У вас большая разница в возрасте.

— Он не чувствовал себя шестидесятилетним. На этом, наверное, и погорел. Поберёгся бы, дольше прожил. А он думал, что ему всё тридцать. Врачи говорили: шестьдесят, а он их посылал. И спрашивается: кто оказался прав?

— Ты говорил, что у него была любовница…

Антон опустошил свой бокал, а после моих слов лишь рукой махнул.

— Она никто. В «Колесе» танцует. Боре нравилась.

— Настолько, что он на ней умер…

Антон присмотрелся ко мне.

— Не принимай близко к сердцу. Такой уж он человек был. Всё с размахом. — Антон вдруг усмехнулся. — Думаю, он себе другой смерти и не пожелал бы. Правда, годков на двадцать попозже.

Я обернулась через плечо, и поняла, что Антон сидит на высоком барном стуле и меня разглядывает.

— Что смотришь?

Он хмыкнул.

— Ты на мать похожа?

— Чем-то. А что?

— На Борю вроде не похожа, и с Алиской вы разные совершенно. Кстати, как она тебе?

— Она… — Я слова подбирала, одновременно обдумывая. — Она ещё не повзрослела.

Антон даже рассмеялся.

— Это точно. Подзадержалась в капризном семилетнем возрасте.

— Ну, зачем ты так? На семилетнюю девочку она совсем не похожа, думаю, ты спорить не будешь.

— Это ты сейчас о чём?

Мне стало неудобно за свои намёки, они явно были неуместными, и поэтому я лишь дёрнула плечом, продолжая стоять к Антону спиной. Но он и сам догадался, потому что усмехнулся.

— Думаешь, я с ней сплю?

Я головой покачала, отказываясь и надеясь, что мы сменим тему, но Антон не спешил.

— Думаешь, думаешь. И, кстати, зря. Я не любитель незрелых, избалованных девчонок. Хотя, она не прочь, лет с восемнадцати почему-то уверена, что я на ней женюсь.

— Так почему бы тебе этого не сделать? И все твои проблемы решатся сами собой.

— Это какие такие проблемы?

Язык прикусывать было поздно, и я решила выкручиваться.

— Про которые ты мне вчера говорил. Про доли и наследство.

— А-а. Знаешь, Лер, это была бы слишком большая жертва с моей стороны. При одной мысли, что Марина моей тёщей станет, у меня на висках седина пробиваться начинает. — Он голову повернул и пальцем указал. — Вот, видишь? Уже.

Я ложку облизала и рассмеялась.

— Не выдумывай. Хотя, ты прав по поводу Марины Леонидовны, она очень решительный человек.

— Сука она, — сказал вдруг Антон совершенно нейтральным тоном, а я удивлённо посмотрела на него. — Боря бы никогда с ней не развёлся, она его знаешь как держала? — Он кулак сжал и стал его разглядывать. — Вот прямо за одно место и держала. Иначе он бы от неё давным-давно сбежал.

Я непонимающе хмурилась.

— Она… знала про него что-то серьёзное?

— Не знаю, если честно. Боря об этом говорить не любил. Но по бабам ходил, я бы даже сказал, бегал, и этого не скрывал. Вот так они и жили.

Я даже передёрнулась, как от озноба. Потом газ выключила.

— Всё готово. Где есть будем?

— Давай на веранде? Я на стол накрою.

Через десять минут мы уже сидели за накрытым столом, Антон с аппетитом ел, а я лишь попробовал то, что приготовила, и снова пригубила вино. Смотрела на Волгу и думала. Потом спросила:

— А Алиса где-то учится?

— Учится. Она у нас особа творческая, певицей будет, эстрадный вокал. Хотя, я советовал пойти в эстрадно-цирковое.

— У неё хороший голос?

— Лера, у неё куча бабок, на которые покупается продюсер, и снимаются клипы.

— Не может же быть всё так плохо, — не поверила я.

Антон плечами пожал.

— Наверное, не может. Но голос у неё достаточно средненький, правда, её научили им пользоваться правильно, поставили.

— Вот видишь.

— Мне как-то всё равно, мне её не слушать.

Я с минуту наблюдала за тем, как он ест, жуёт сосредоточено, но довольным не выглядит.

— Не вкусно? — спросила я.

Антон очнулся от своих мыслей, на меня взглянул непонимающе, после чего поспешил заверить:

— Очень вкусно.

— Просто ты морщишься.

Он, кажется, удивился.

— Правда?

Я кивнула. А он тут же заверил:

— Это не из-за еды. Правда, вкусно.

— Антон, я просто хотела тебя отвлечь, — призналась я.

— А ты сама чего не ешь?

— Не знаю, наверное, перенервничала.

— Тогда выпей. — Он подлил мне вина. — Давай ещё Борю помянем. — Мы молча выпили, я снова стала смотреть в сторону, на церковную колокольню вдалеке, задумалась, и поэтому растерлась от его следующего вопроса. — Ты никогда не думала встретиться с отцом?

Я моргнула раз, другой, затем головой покачала.