Здесь водятся драконы - [76]
— Извини, что спросил, — покраснел Чарльз.
— Где ты хочешь, чтобы мы расписались? — поинтересовался Джон. — Мы должны выбрать любимую карту или как?
— Вы что, хотите сказать, что никогда не смотрели на форзацы? — опешил Берт. — Забодай меня черт.
— Форзац — это же не карта, — попытался оправдаться Джон. — Уж извини, что я сосредоточился на главном. Не времечко было, а сплошные нервы, знаешь ли.
Берт заулыбался и покачал головой в насмешливом удивлении, открыл «Географику» и развернул ее к трем друзьям.
— Невероятно, — выдохнул Чарльз. — Если бы мы только что не прошли через такие приключения, я не знаю, поверил бы или нет, что все это взаправду.
— Аминь, — откликнулся Джек.
Джон ничего не сказал, но принялся водить пальцем по именам, написанным на двух страницах; именам, которые составляли большую часть культурной и научной истории всей человеческой расы.
Эдмунд Спенсер[112]. Иоганн Кеплер[113]. Уильям Шекспир. Там был и Чосер, и Роджер Бэкон[114], Александр Дюма, Сервантес, Натаниэль Хоторн[115] и Джонатан Свифт. Тихо Браге[116]. Якоб (но не Вильгельм) Гримм. Ганс Кристиан Андерсен и Вашингтон Ирвинг[117].
Там был и Колридж[118], и оба Шелли: Перси Биши[119] и Мэри Уолстонкрафт[120]. Артур Конан Дойль (это имя они ожидали увидеть) и Гарри Гудини (а это — нет). Гете. Данте. Эдгар Алан По. И так далее, и так далее.
— По? — удивленно воскликнул Джек. — И Марк Твен?
— И Жюль Верн, — добавил Берт. — Именно он передал атлас мне.
— Невероятно, — сказал Чарльз.
— Имен самых первых Картографов здесь, конечно, нет, — сказал Берт. — Первый Хранитель был выбран приблизительно через тысячу лет после того, как Картограф стал составлять атлас.
— И кто это был? — спросил Джон.
— Джоффри Монмутский[121].
— И это все не копии, — произнес Джон, благоговейно касаясь страниц. — Все подписи настоящие.
— Вот здесь можете написать свои имена.
Внизу правой страницы форзаца красовалась изящная подпись профессора Сигурдссона, а под ней имя, которое вычеркнули.
— Это ведь тот мятежный Хранитель, да? — спросил Чарльз.
— Да, — кивнул Берт. — Стеллан так и не простил Джейми за то, что тот отвернулся от нас.
— Как его полное имя? — спросил Джон, вглядываясь в страницу.
— Вы, возможно, слышали о нем, — ответил Берт. — Его недавно посвятили в рыцари — сэр Джеймс Барри[122].
Джон резко встал и удивленно переглянулся с Джеком и Чарльзом. Джек подался вперед и нахмурился:
— А где же твое имя, Берт? Разве его не должно быть под именами профессора и Барри?
— Не под ними, а над, — уточнил Берт. — Сначала атлас перешел ко мне, помните? Я выбрал Стеллана, а он, в свою очередь, Джейми.
Юноши дружно уставились на подпись над именем профессора — и три челюсти дружно отвисли от изумления.
Подпись гласила: «Герберт Джордж Уэллс».
— По-настоящему мне никогда не нравилось имя Герберт, — признался Берт, — да и Джорджем себя видеть не хотелось, коли уж на то пошло.
— Это такая честь… а… — промямлил Джон, протягивая руку Берту. Он поглядел на свою руку и быстро убрал. После всего, через что они прошли вместе, Берт был им не посторонним, а членом семьи, вне зависимости от его настоящего имени.
— Погодите-ка, — вмешался Чарльз. — Тут есть одна загвоздка. Дело в том, что я встречал Г. Дж. Уэллса и — ты уж не обижайся, Берт, — но он гораздо моложе.
— О, вы меня не так поняли, — замахал руками Берт. — Я не тот Г. Дж. Уэллс. В смысле, тот, но не тот, из настоящего времени — я Уэллс из будущего.
— Из будущего? — опешил Джон.
— Из восемьсот тысячного года, — ответил Берт, сверившись с часами. — То есть, из следующего четверга.
— Фантастика, — только и вымолвил Джон. — Ты и есть путешественник во времени, о котором писал в своей книге.
— Виновен, — развел руками Берт. — Мы с Немо смастерили устройство на основе рисунков Леонардо да Винчи, и в своем первом «путешествии» я встретил мать Эвин, Веену. Я написал отчет обо всем приключении и так отчаянно жаждал поделиться им со всем миром — но понял, что его никогда не примут всерьез как невымышленный, а биографический очерк. Поэтому я все переписал — и, должен сказать, довольно-таки значительно — и опубликовал в том виде, какой вам известен.
— Это неплохая идея, — заметил Джек. — Замаскировать правдивую историю под вымышленную или аллегорию. Я тоже попробую.
— И все же жаль, что нельзя рассказать никому, что случилось на самом деле, — вздохнул Джон. — Но, опять-таки, не думаю, что я смог бы поговорить о том, что случилось на Архипелаге, с кем-то, кроме вас троих. Никто другой просто не поверит.
— Так, Берт, когда я познакомился с ним, э-э, то есть, с тобой… — начал Чарльз.
— Ты встретил меня, но моложе, — объяснил Берт, — и я очень хорошо помню встречу. Тогда я впервые отметил тебя как потенциального Хранителя.
— То есть, ты наводил обо мне справки? — удивился Чарльз.
— Разумеется. А кто, ты думаешь, порекомендовал тебя на должность редактора в Издательстве Оксфордского университета?
— Ты и за мной следил тоже? — спросил Джек.
