Здесь вам не клан 2 - [6]

Шрифт
Интервал

Студенты…

Проникаю к себе, неслышно ступая по ламинату. Не хочется будить соседа и вступать с ним в бессмысленные диалоги.

Зря старался.

Саймон исчез.

Возможно, это его гитара бренчит на нижних этажах.

Обрадовавшись своему счастью, я крутанул выключатель, отрегулировал уровень освещения, быстро переоделся, забросил грязные шмотки в корзину с бельем и принял душ. Заодно осмотрел себя на предмет повреждений. Да уж, фискал своё дело знает. Ни синяков, ни переломов. Ссадины на локтях и коленях не в счет.

Надо бы проверить телефон.

Гаджет на столе, рядом с ноутбуком. Оба заряжаются. Часть вещей я так и не успел разобрать — слишком быстро завертелись события. Стопки одежды валялись то тут, то там.

Я активировал свой «БЕЛЛ» и обнаружил в центре экрана конвертик с цифрой «4».

Так, посмотрим.

Первая эсэмэска от папы — он звонил в час ночи, переживал по поводу инициации. Просил перезвонить утром, если есть возможность. Мама беспокоится. Хмыкнув, я решил отложить этот звонок. Серебров выяснит, что я жив и здоров. Не сейчас, так позже.

Второе сообщение — от Инны.

Меня приятно удивило такое участие. Девушка спрашивала, как у нас дела с Саймоном. Написала, что она и Любочка живы. Подробности — позже.

Третье послание — от службы безопасности Магикума. Там всё предсказуемо. Мне предписывалось сдаться сотрудникам СБ, явиться в ректорат и дать объяснения.

А вот четвертое письмо мне сбросили на почту в аккаунт сайта Академии. Стандартная рассылка с перечнем преподавателей и учебных дисциплин, расписанием первого дня учебы и дополнительными рекомендациями. Студентам советовали конспектировать лекции в тетрадках и блокнотах, по возможности не использовать обычные гаджеты. До нашего сведения доводилось, что некоторые наставники очень сильны, их ментальное поле может привести к поломке даже дорогих рунных планшетов. По этой же причине рекомендовалось отключать на занятиях телефоны и смарт-браслеты.

Я перешел в личный кабинет.

Для каждой кафедры было составлено отдельное расписание. Иногда подгруппы пересекались на общих лекциях и практикумах. Как и следовало ожидать, всё было разбито на пары. Занятия начинались в девять утра. Первой парой у нас шла «Новейшая история Российской империи», дальше — «теория восстановления и медитативная практика» (ТВИМП). После этого меня подстерегали «универсальные магические техники» и занятия в додзё. Целых четыре пары, две из которых посвящены рукопашному бою и знакомству с холодным оружием, две — огнестрелу. Последний пункт меня заинтересовал особенно сильно. Память предшественника подсказывает, что рунами усиливаются и стволы, так что их свойства должны отличаться от того, к чему я привык в прежнем мире.

Ради интереса я пролистал перечень дисциплин для первого курса ВЭС. И, знаете, там хватало всякого. К примеру, дистриктоведение. Для всего факультета обязательными считаются «альтернативные диалекты русского языка», «тактическое взаимодействие в отрядах сдерживания», «восстановительные ауры», иностранные языки по выбору (турецкий, японский, китайский). А еще мне светят «внешняя история», «альтернативная культурология», «портальная экономика», «основы магии», «ксенология», «теория призыва» и «базовая ментальная защита». Это еще не полный перечень всего, что Магикум собирался вбить в мою несчастную голову.

Что ж, завтра придется разгрызать гранит науки.

А для этого надо бы поспать.

Хоть пару часиков.

Отложив телефон на тумбу, я забрался под одеяло и тут же вырубился. Меня поглотила беспросветная тьма, в которой не нашлось места ни Лизе, ни моим новым знакомым, ни даже комнате, созданной программерами «Эскапизма».

Пробудился я оттого, что меня усиленно трясли и расталкивали.

— Эй, лежебока! Поднимайся, занятия скоро!

Что-то промычав, я отвернулся к стене и попробовал защитить левое ухо одеялом.

— Опоздаем!

Голос принадлежал Саймону.

Я решил списать происходящее на выверты моего подсознания. Сейчас рокер уйдет, и наступит долгожданная тишина…

— Не заставляй меня прибегать к крайним мерам.

— Давай побрызгаем на него водой, — предложила неизвестная девушка.

Стоп.

Девушка?

Мы же одни живём.

Я разлепил глаза, повернул лицо к раздражающим факторам и приподнялся на локте. За окном было светло, через открытую секцию в комнату проникал свежий лесной воздух. Саймон набивал рюкзак общими тетрадями. Возле сдвинутой секции панорамного остекления я увидел второго персонажа утренней драмы. Девушка, причем весьма экзотического вида. Худая, в академической форме — черной юбке до колен, белой рубашке без рукавов и сером галстуке с симпатичным принтом. На стройных ногах гостьи обнаружились… кеды. Волосы собраны в два пучка, на губах — черная помада. Всё лицо в пирсинге — пробиты нижняя губа, нос и бровь в двух местах. Ну, и еще ухо увешано гирляндой колец.

Рубашку моя новая знакомая носила навыпуск.

А еще неформалка курила грёбаный айкос.

Курила аккуратно, выпуская дым в распахнутое окно.

— Полина, — представил нашу гостью Саймон. — Мы встречаемся.

— Уже? — охренел я.

— С сегодняшней ночи, — гордо заявила Полина. — Он клёвый.

Я оглядел своего друга с головы до ног. Саймон надел отглаженные брюки, голубую рубашку без рукавов, галстук и туфли.


Еще от автора Ян Анатольевич Бадевский
Здесь вам не клан

Еще вчера я, Макс Ву по прозвищу Мрак, был одним из лучших наемных убийц корпорации «Ростехно». Я безжалостно уничтожал врагов компании, мой приход означал неотвратимую смерть для всякого, кто перешел дорогу Совету Директоров. На очередном задании меня подставили. Я умер и перенесся в мир, где царит магия, всюду разбросаны арки порталов, а из чужих вселенных рвется нечисть. Россией правит император, кланы одаренных постоянно грызутся между собой. Я попал в тело семнадцатилетнего пацана, наследника графского рода.


Клинки Преддверья

Преддверье позволяет входить в разные миры. Можно заглянуть в умиротворенную Нирвану, обиталище философов-паранормов. Попробовать выжить в корабельном городе на далеком Дзуаре. Прогуляться по дождливому лесу, наполненному чудовищами. Но кто спасет само Преддверье от меняющих лица Посторонних, взламывающих пространство тандрадианцев и приходящих во тьме жнецов? Разве что мастер ножей, получивший Знание-на-Перекрестках.


Предельные Чертоги

Стимбург — город пара и магии, последний оплот цивилизации в Предельных Чертогах. Николас Фламель, представитель Ордена Серебряного Заката, обнаружен мертвым в собственном доме. Кто за этим стоит? Неужели Посторонние сумели проникнуть на Землю? Разобраться в зловещих предзнаменованиях поручено Ольгерду, мастеру ножей из Ламморы, и частному детективу Люциусу Делрею. Они представляют интересы враждующих фракций, но перед лицом страшной опасности придется забыть о разногласиях.


Мастер ножей

Преддверие. Мир-перекресток, планета, на которой Средневековье смешалось с эпохой паровых механизмов. Варварская Твердь и прогрессивные Облака, торгующие с пришельцами. Мастер ножей, изгнанный из своей гильдии, нанимается телохранителем к загадочному страннику и вскоре узнает о расе Посторонних и грядущей страшной войне. Что скрывается за Дверями и почему мастер ножей заинтересовал древних Демиургов?


Корректировщик

Ярослав — потомственный волхв, умеющий оборачиваться медведем, прорицать будущее и заклинать стихии. Он принадлежал Ордену Неясыти, сражался с порождениями тьмы, вторгшимися в его родной мир, сумел победить и запечатать врата, через которые…


Инструктор

Ярослав избавился от преследования Церкви Равновесия, победил давнего врага и нашел общий язык с Приказом тайных дел. Вот только поводов для радости он не видит. Из иных измерений лезут жуткие твари, к нашествию которых мир не готов. Да и боги могут пожертвовать своим слугой в любой момент — как только боевой волхв перестанет быть уникальным. Со всем этим предстоит разобраться.


Рекомендуем почитать
Меня нет

В данный сборник вошли рассказы, написанные в самых разных жанрах. На страницах этой книги вас ждут опасности далёкого космоса, пустыни Марса, улицы пиратского Плимута, встречи с драконами и проявления мистических сил. Одни рассказы наполнены драмой, другие написаны с юмором. Некоторые из представленных работ сам автор считает лучшими в своём творческом багаже.


На пороге

«На пороге» — научно-фантастическая повесть, рассказывающая о противостоянии человеческой цивилизации и таинственной космической расы, стремящейся превратить Землю в огромный полигон для реализации своих безумных идей. Человечество оказалось на пороге новой эпохи, и судьба всего мира зависит от усилий нескольких пытливых учёных, бьющихся над тайнами внеземных технологий и пытающихся познать предназначение разума. В сборник также вошли рассказы разных лет.


ВМЭН

«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.


Сказки русской матрёшки. О народных праздниках

Что ни ночь, то русский народный праздник приходит с волшебницей-матрешкой в этот удивительный дом. Сегодня здесь зима и Святки с волшебными колядками и гаданиями в сопровождении восковой невесты. Завтра Масленица с куклой-стригушкой и скоморохами. Будет ночной гостьей и капелька-купалинка с жемчужными глазками, и другие. Какой ещё круговорот праздников ждет хозяек дома, двух сестричек-сирот Таню и Лизу? Какая тайна кроется в этом доме? И что получат девочки в дар от последней крошки-матрешки?


Зенит Левиафана. Книга 2

Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить…  .


Стать героем

Каждый однажды находит свое место в этом мире, каким бы ни было это место. Но из всякого правила бывают исключения, особенно если речь заходит о тех, кто потерялся не только в жизненных целях, но и во времени.