Здесь песок чище - [119]

— Кэти, дай мне "Пересмешник-022".

Девушка протянула кассету Джиму Артману. Тот поставил ее на первый магнитофон, одновременно неразборчиво расписываясь в регистрационной карточке, протянутой девушкой. Затем он нажал кнопку и стал ждать. В тишине раздался мягкий медленный женский голос:

— "ЦРУ, запись для "Пересмешника", порядковый номер 22".

— Это здесь, — Джим прогнал ленту и снова нажал кнопку.

— "…Вы изберете новый достойный Центральный Комитет…"

— Нет, немного раньше. — Он перемотал ленту назад.

— "Не станет Центрального Комитета, но революция будет продолжаться".

Послышались продолжительные аплодисменты. Джим сделал знак рукой, как бы говоря: вот сейчас начнется. В кабине стояла абсолютная тишина. Лишь из динамика раздавался голос оратора. Курт Кильзен слушал очень внимательно, но пока ничего не понимал.

— "Если вдруг обрушится эта стена и не станет Центрального Комитета, вы изберете новый достойный Центральный Комитет".

Раздались аплодисменты, и Джим надавил кнопку "Стоп".

— Как тебе понравилось это — про стену?

— Не нужно большого ума, чтобы понять, что Кастро был предупрежден. Намек слишком прямой. Но кто это мог сделать?

— Кое-кто был против использования эмигрантов в качестве прикрытия, опасались утечки информации. Судя по всему, так и получилось.

— Но все-таки попробовали или нет? — растерянно спросил Курт.

— Наполовину, только наполовину. Все было подготовлено. Для вида на юге были развернуты учения. Но сразу же стали поступать сообщения, что Кастро привел в состояние боевой готовности все свои силы. Первым попятился Пентагон. Мы пытались убедить его представителей в том, что это лишь естественные меры предосторожности в связи с проведением съезда партии, но по их оценке уровень принятых мер вполне соответствовал тому, что против кубинцев готовилось. Поэтому они отозвали свои корабли и самолеты. По различным каналам эти сведения были подтверждены. Не было ни малейшего сомнения, кубинцы ожидали чего-то значительного, а не просто вооруженного катера. В тот момент никто не мог дать объективной оценки возможностей Кастро.

— Теперь я понимаю. Но я уязвлен тем, что кто-то сообщил обо всем на Кубу.

— Это, конечно, всего лишь предположение. У нас нет доказательств. — Джим продолжал манипулировать кнопками магнитофона. На ленте были отметки, указывающие наиболее важные фрагменты. Он искал один из них. — Подальше есть еще более ясные намеки. Некоторые удивляются тому, насколько они соответствуют нашим планам. — Он стал включать для пробы.

— "…делегатов, но революция будет продолжаться… в партийных организациях… Меры по охране этого театра".

— Это здесь.

— "Я обращаю внимание на это! Министерство вооруженных революционных сил и министерство внутренних дел, организаторы съезда приняли все меры, чтобы, скажем, на это здание не смог обрушиться самолет, начиненный бомбами".

Джим остановил магнитофон, вздохнул:

— Ну что ты скажешь?

— Невероятно!

— Будто Кастро находится здесь и выговаривает нам. Самолет, начиненный бомбами! Разве это не было нашим первоначальным вариантом?

— Сначала мы думали о самолетах, но потом возникла идея применить ракеты.

— Теперь послушай, как он нас называет по именам и фамилиям, чтобы на всякий случай поставить точки над i.

— "…все меры. Все, кто читал те или иные сообщения о ЦРУ, знают, что в них нет ничего преувеличенного и что потерпевший поражение противник может в отчаянии предпринять любые акции. И иногда он их предпринимает".

Джим снова надавил кнопку "Стоп". Он покачал головой, все еще не в силах избавиться от удивления. Его приятель потер подбородок и иронически улыбнулся:

— Именно это мы и имели в виду, планируя операцию, ясно, Джим, что это не простое совпадение.

— Конечно. У нас где-то есть щели. Мы обвиняем эмигрантов в болтливости, но они не единственное слабое звено в нашей цепочке. Ты помнишь, что он сказал о Зиапе?

— Да, помню. Он сказал что-то вроде того, что мы могли бы его схватить.

— Давай послушаем. Кэти, найди мне "Пересмешник-004".

Девушка порылась на полках и достала нужную кассету.

— Сначала прослушаем то, что мы говорили между собой несколько недель назад, а потом, что сказал Кастро несколько часов назад. Вот наши слова. — Джим поставил кассету на магнитофон и отыскал нужное место.

— "…Пентагоновцы заставили страну потратить миллионы долларов, вызвали инфляцию, но никак не могли схватить этого проклятого Зиапа. Он орудовал в течение трех десятилетий, ставя в неудобное положение генералов двух империй. Однако мы теперь всего одним выстрелом превратим его в пыль…"

— А теперь послушай, что говорит Кастро.

— "…Зиапа не смогли схватить".

— Он использует наше слово "схватить". Давай перемотаем немного назад. Слушай внимательно.

— "Возьмите Во Нгуен Зиапа. За тридцать лет войны его не смогли ни схватить, ни взять в кольцо окружения…"

Джим остановил магнитофон и встал. Взяв пачку "Полл Молл", он предложил сигарету Курту и прикурил свою.

— Может, ты и видел его вблизи, но не слышал.

— Я хорошо помню изображение. По-моему, я видел эти фрагменты, но часто выключал звук. Меня интересовало не то, что он скажет, а то, что должно было произойти. Я мог ожидать всего, чего угодно, даже конца света, но не того, что произошло.