Здесь песок чище - [110]

5. Военные атташе получат инструкции по своим каналам.

Адольфо

ЦРУ

Лэнгли. Виргиния

Служебная записка

От: Льюка

Кому: Дайнасу

Вопрос: "Альфа-66", ДИНА

Цель: Проверка

1. По известной тебе линии ДИНА просит провести проверку Сантоса Эрнандеса, Хосе, но у нас для них нет ничего.

2. Его личное дело находится "наверху". Возможно, слово "Пересмешник" что-нибудь подскажет тебе.

3. Ждем вестей от тебя до четверга. Если у тебя против него ничего нет, передадим в Чили, что он "заслуживает доверия", как помечено в его анкете (копия прилагается).

Всего наилучшего.

Льюк

Роберт (Боб) Дайнас положил записку на стол и еще раз посмотрел на только что полученное сообщение:

"Пересмешник" вступает во второй этап. Начать подготовку ракетчика из "Альфы" отказаться от его передачи ДИНА)".

Затем он сделал следующую запись в своей рабочей тетради:

1. Немедленно разыскать Сантоса.

2. Доставить его на спецдачу в Пенсаколе.

3. Ответить Льюку, что Сантос исключается из числа передаваемых ДИНА, и посему ответа чилийцам не давать.

Чтобы разыскать Чино, нужно позвонить Хосе Ампаро Ортеге. Тот заехал бы за Чино и привез на встречу с Бобом Дайнасом и шефом центра подготовки, ветераном вьетнамской войны, который сопроводил бы его в Пенсаколу. Ответ Льюку — дело второстепенное, его можно и вовсе не писать.

Итак, Хосе Ампаро Ортега получил приказ разыскать Сантоса и привезти его на встречу в Корал-Кэйблз. Задание не обрадовало этого мальчика на побегушках у ЦРУ. У него на этот вечер имелись совсем другие виды. Его толстая многодетная жена, которая до сих пор говорила с сильным мексиканским акцентом, была доведена до отчаяния непрерывными отлучками мужа. У нее были довольно веские причины требовать лучшего обращения, и Ампаро обещал именно на этот день автомобильную прогулку, ужин в Диннер-Кэй и визит к родственникам. Теперь приходилось отказаться от своего обещания. Жена заплакала. Она не соглашалась с тем, что ее во всем ставят на последнее место, и проклинала тот день, когда встретила Ортегу на своем пути. Муж подошел к ней, посмотрел в обиженные глаза и влепил увесистую пощечину. Уж слишком велика была его злоба, в том числе и на себя самого, за неумение воспитать жену в соответствии со своими интересами. Жена обрушила на него поток жалоб. Ортега грубо оборвал ее, напомнив о той радости, с какой она получает от него деньги, заработанные с риском для его собственной шкуры.

— Неблагодарная! — кричал он. — Если бы я не ездил четырнадцать раз на Кубу и не был замешан в пятистах темных делах, то у нас не было бы ни этого дома, ни машины, ни возможности растить детей. Почему ты не спросишь, откуда все это? Почему ты не жалуешься, когда я даю тебе деньги?

Жена, которая лучше всех знала, что такое возражать Хосе Ампаро Ортеге, обиженно поджав губы, отправилась на кухню готовить ужин. Один из мальчишек вопросительно посмотрел на нее и спросил: "Ужинаем в ресторане?" Она отрицательно покачала головой. "В другой раз", — проворчал отец, засовывая пистолет за пояс. Уйдя не попрощавшись, он сел в свой японский фургон "субару", за рулем которого всегда преображался. Во всей округе не было другого такого. Ведь эта машина победила в "Ралли-75"… Но она не с неба упала. Это жена должна понимать. "Она умеет пользоваться заработанными плодами, вкусно поесть, ей нравятся дорогие подарки, рожает каждый год, но никогда не задумывается, откуда у меня столько денег".

"Субару" резво покатил по гравийной дорожке, и стайка детей прервала игру, чтобы поглазеть, как он с визгом завернет за угол ближайшего дома. Было два часа дня. В течение долгих семи часов Ортега разыскивал Чино, пока не убедился, что того нет в Майами. Прежде чем сообщить неприятное известие Бобу Дайнасу, он решил навести справки у Насарио. Там он узнал, что поиски нужного ему человека в США безнадежны. По словам Насарио, его даже нет в живых. Руководитель "Альфы-66", которому были известны возможности Ортеги, попросил его потихоньку перепроверить по международным каналам ЦРУ эту информацию, так как боялся, что Патрисио способен поставить его в смешное положение, если над ним подшутили. Ортега распрощался, ничего не обещая, и помчался к Дайнасу:

— Я перевернул вверх дном весь Майами, но не смог найти Сантоса. Уже несколько дней его никто не видел, кроме Андреса Насарио, но я не доверяю этому старому шуту. Он к тому же рассказывает просто фантастические вещи.

— Что именно?

— По его словам, Чино без разрешения уехал в Мексику, возможно, чтобы избежать суда по делу об Инагуа, а там кто-то взорвал его в автомобиле.

— Только этого еще не хватало! И именно сейчас! По времени взрыв совпадает с его исчезновением. Где же он может быть? Все это кажется невероятным. Что он мог выгадать таким образом?

ЦРУ нередко проявляет упрямство в своих повседневных делах, но когда речь идет о чем-либо значительном, то это упрямство удесятеряется. Речь идет не просто об упрямстве, а о преступном упрямстве.

Вместо того чтобы отменить операцию "Пересмешник", которая могла быть "засвечена", в нее срочно внесли поправки и стали ускоренно готовить другого человека "Альфы", на этот раз из Нью-Йорка. ЦРУ использовало людей с Севера, которые были мало известны кубинской эмиграции, когда хотело особо засекретить операцию. Вербовка была проведена в центре Линкольна. Человек согласился, но попросил, чтобы остальных участников группы он подобрал сам из числа пользующихся его полным доверием и живущих в районе Нью-Йорка. В конце концов ЦРУ одобрило состав новой группы: Сильверо Родригес из "Альфы" в Нью-Йорке, Теодоро Чавес, рабочий метро, и его сын Франк Чавес, инженер-электронщик, проживающий в Манхэттене. Управление поначалу стало возражать против последнего, который проходил в ФБР по делу о торговле наркотиками, но в конце концов согласилось после того, как само посадило его на крючок. Вся троица прилетела на самолете в Пенсаколу, где приступила к интенсивной подготовке. Дайнас часто посылал своего человека проконтролировать ее ход. Инструктор по-настоящему верил в то, что он готовит группу для запуска ракеты. Он и не предполагал, что участвует в подготовке балаганного номера, а потому работал всерьез и страшно скандалил, если что-нибудь не ладилось. Каждый день он начинал словами: "Убивать на войне — это искусство. Я научу вас убивать и возвращаться живыми". Ему и в голову не приходило, что завершающий этап "Пересмешника" предусматривал ликвидацию "убийц".