Завоеватели - [9]

Франсиско не знал, что цыганка всем молодым людям говорила то же самое, потому что все они желали богатства, славы и красивой жены. Он думал, что только на его руке прочла старуха такую замечательную судьбу. Он дал ей пять мараведи и сразу почувствовал себя спокойнее. Пошатавшись по площади, Франсиско зашел на постоялый двор.

Там было людно и шумно. Все скамейки оказались заняты. Особенно много народу собралось около одного стола, за которым сидел высокий загорелый человек, что-то оживленно рассказывавший. То, что он говорил, по-видимому, было очень интересно, потому что за спиной сидевших тесным кольцом стояли слушатели, стараясь не проронить ни одного слова.

— Кто это? — спросил шепотом Франсиско, протискавшись к столу.

— Солдат из отряда Колумба, — отвечал сосед. — Говорят, они за морем Индию открыли, вот он оттуда прямо и приехал.

— Ехали мы долго, — продолжал рассказ приезжий солдат. — Ехали, ехали и вдруг попали в такое место — ни туда, ни сюда. Не вода, а студень. Даже и не студень, а какая-то зеленая каша. Сунешь в нее весло, оно так торчмя и стоит. Ну, и застряли мы тут. Дней, наверное, восемь простояли, пока не поднялся шторм и не унес эту зеленую нечисть. А были это просто водоросли. Едем, а земли нет и нет. Уж все мы съели, даже солонина на исходе, и пресной воды чуть-чуть осталось. Капитан ходит хмурый, ругается, монахи день и ночь молебны служат, а толку никакого не видать… Наконец рано утром с мачты кричит вахтенный матрос: «Земля! Земля!» И в самом деле, оказалась земля — большущий остров, пальмы на нем растут и голые люди ходят.

— Вот бесстыжие-то! — крикнул один из слушателей.

— Некрещеные, оттого и голые, — пояснил солдат. — Ну, мы сейчас махнули на шлюпке на берег и начали дикарям рассказывать, кто мы такие. «Мы, — говорим, — из Испании, а в Испании могущественный король, и сильнее его на свете нет». Дикари не понимают. Тогда мы привезли им с корабля цветных бус и показываем. А это, мол, вы понимаете? Поняли и просят еще. Мы стали знаками показывать, что есть хотим. Они тут же натащили нам фруктов. Пресвятая дева! Таких фруктов мы в Испании и не видывали, и слов у нас таких нет, чтобы их назвать. Разве, может быть, только в раю такими фруктами кормят святых, да и то не всех, а по выбору. Ну, поели мы, отдохнули, отслужили молебен, испанское знамя поставили, чтобы кто другой эту землю не захватил, и начали дикарей разглядывать. Смотрим — у них в ушах желтые серьги, а на шее желтые ожерелья. И что бы вы думали? Серьги-то и ожерелья из чистого золота!

— Ну и чудеса! — недоверчиво проговорил кто-то из слушателей. — Как же это — ходят голые, а золотые ожерелья носят? Я думал, они бедные, рубашки не на что купить, а оказывается, они богатые!

— Ты рубашек там не найдешь, хоть весь остров исходи, — толковал солдат. — Говорю тебе, некрещеные они, оттого и рубашек нет. Ну, так вот, наменяли мы у них на бусы целые пригоршни золота, запасли пресной воды, мяса, фруктов и поехали на другой остров. А этих островов там так много, как в старой шубе блох. Опять поставили знамя, отслужили молебен и золота наменяли. А потом подъехали к большущей земле и там увидели то же самое. Только мы до сих пор не знаем, остров это или материк. Может быть, это самая главная Индия и есть.

Долго рассказывал солдат о неведомой стране и о том, как они приехали обратно и как Колумба принял сам король. Солдат показал блестящее золотое ожерелье, какие носят индейцы, а потом вынул из кармана большую золотую серьгу и заказал вина на всю компанию.

Франсиско трясло, как в лихорадке. Он забыл о горах, о пастбищах, о лошадях, об отцовском доме и думал только об одном: как бы попасть в эту далекую страну. Но в этот день ему не удалось расспросить как следует солдата: солдат скоро охмелел и тут же, на скамейке, заснул мертвецким сном. Боясь упустить своего нового знакомого, Франсиско остался ночевать в кабачке и всю ночь не мог сомкнуть глаз, думая о заморских путешествиях. «Вот куда надо отправиться! — мечтал он. — Вот там-то и сбудется то, что нагадала мне цыганка».

Когда солдат проснулся, Франсиско услышал от него еще более интересные вещи. Солдат рассказал, что скоро поедет в неизвестные страны вторая экспедиция и что для нее уже набирают в Севилье людей. Берут только здоровых, ловких и смелых, которые не боятся ни чорта, ни его бабушки. Платят по четыре реала в день на всем готовом. Главное, конечно, не жалованье, а туземцы. Они — золотое дно. От них можно так нажиться, как ни на какой войне не наживешься.

— Поезжай, парень, с Колумбом, — советовал на прощанье солдат. — Весь век будешь меня благодарить.

Вечером Франсиско пошел к дону Антонио, передал ему все, что слышал, и сказал, что решил ехать.

— Отцу я ничего не скажу, — добавил он. — Отец не пустит: он хочет, чтобы я шел в солдаты. Завтра утром я буду уже далеко — ищи ветра в поле!

Старик поохал, пожевал губами и сказал:

— Ну что ж, Франсиско, поезжай. Может, и пошлет тебе святой Георгий счастье. Тогда и меня, старика, не забудь.

Дон Антонио подошел к заветному шкафчику, вынул оттуда тряпочку, из тряпочки старый чулок, из чулка две серебряные монеты по полдуката и подал их Франсиско.