Завоеватель - [22]

Подарок он ей пока не отдал, и Клэр больше про него не спрашивала. Она и так поступила глупо, выразив желание получить его.

Она потягивала маленькими глоточками бульон, смешанный с травами, наблюдая, как Бернард расчесывает гриву Кабалу. Так странно ночевать в одном помещении с животным! Но Бернард имеет право поступать, как считает нужным. Крестьяне держат скот в хижинах, которые по размерам намного меньше особняка. Так что одну ночь она вытерпит лошадиный запах.

Бернард принес свои вещи и положил их на скамью, где сидела Клэр, а большой кожаный мешок бросил на стол. Клэр сгорала от любопытства. Бернард распустил завязки на мешке и сказал:

— Нам необходимо поехать в Дерли. У меня мало денег, поэтому я должен продать несколько реликвий какому-нибудь церковнику. — Он извлек из мешка резную деревянную шкатулку, поместившуюся у него на ладони. — Думаю, это подойдет.

— Что это?

Он откинул медный крючок и поставил открытую шкатулку на стол. На красной шелковой материи лежало несколько прядей белых волос.

— Считается, что это волосы Святого Петра. — Из вещевого мешка Бернард вытащил сумочку, а из нее — щепку темного дерева. — Церковь дала каждому рыцарю по кусочку от креста Христова, как часть нашего рыцарского жалованья. Многие вставили их в эфесы мечей. Но мне почему-то показалось кощунственным украшать им сарацинскую саблю.

Клэр осмелилась коснуться священного дерева. Святые реликвии почитались и церковниками, и благородными господами. Это большая драгоценность. В каждой церкви была, по крайней мере, одна или две реликвии для алтаря. Лорды держали реликвии в своих домах для благословения домочадцев; на них также при случае приносили торжественную клятву.

Отец Клэр держал реликвии в медном ларце на дне сундука, где хранилась одежда.

— Ты должен это продать? Ведь это очень редкая драгоценность.

— У меня есть и другие, более редкие, но я не знаю их истинной цены.

Бернард вынул из мешка еще несколько шкатулок и маленьких, сложенных вчетверо, промасленных кусочков ткани. В одну из тканей был завернут палец какого-то святого, о котором Клэр никогда не слышала. Но зато другая ткань оказалась обрывком материи от платья Пресвятой Девы Марии, что было на ней в день распятия.

— Как ты все это раздобыл? — спросила пораженная Клэр.

— Это нетрудно было сделать. Нужно всего лишь дать знать, что хочешь их купить, и сарацины, которые занимаются продажей, сами тебя найдут.

— Сарацины? Ты имел дело с неверными?

— Да. Жители городов, которые мы покорили, старались нам угодить. Ты удивилась бы тому, как мирно общались христиане и сарацины, когда им не грозило сражение. В каждом городе много купцов из всех христианских стран, они отнюдь не крестоносцы, а занимаются исключительно торговлей реликвиями. Многие наживают на этом целые состояния.

— Это святотатство.

— Где есть спрос, там появляется и предложение, — ответил он и развернул большой сверток. — А вот это, как мне кажется, самое ценное.

Это был ковчег для мощей, сделанный из серебра в форме человеческой руки, покрытый сверху рукавом от епископской мантии. Рукав был расшит золотом и усыпан бриллиантами.

— Какое чудо! — воскликнула Клэр.

— В нем якобы находится кость от руки Святого Вавилы. Я хотел отдать это Джулиусу.

— Но почему моему брату?

— Я полагал, что твой отец умер после моего отъезда. Думал получить от Джулиуса свое вознаграждение, а взамен отдать ему вот это… Теперь же… — Бернард пожал плечами. — Может, новый епископ Дерли заинтересуется. Ты что-нибудь о нем знаешь?

— Его зовут Уолтер де Фоук. Я слышала, что он — высоконравственный человек. — Клэр потрогала золотой рукав. — Ты купил это у сарацина? На жалованье рыцаря?

Он засмеялся.

— Нет. Я выиграл его в кости.

Клэр ушам своим не поверила.

— В кости?

— Я же говорил тебе, что между неприятелями царило полное взаимопонимание.

Бернард аккуратно завернул и убрал ковчег для мощей.

— И ты отвезешь это епископу?

— Да, но сначала я проверю его честность, предложив ему что-нибудь помельче — волосы Святого Петра, к примеру. — Он вынул из мешка еще один пакетик. — Это тебе.

Клэр уставилась на сложенную ткань, затем перевела взгляд на Бернарда и стала медленно и осторожно ее разворачивать.

— Ой! — выдохнула она, потрясенная тонкой, почти прозрачной ярко-красной материей. Переливающаяся золотом тесьма с вплетенной красной нитью окантовывала ткань со всех сторон. — Я ничего подобного никогда не видела!

— Это вуаль, которую носят жены султана в гареме, — объяснил он.

Клэр слыхала о гаремах арабских султанов, у которых много жен. Какая изысканная вещь и какая… неприличная!

— Ты ее тоже выиграл в кости? — спросила она.

— Нет, купил у торговца в египетском городе Дамьетта на рыцарское жалованье.

Клэр с облегчением взяла вуаль.

— Это носят вот так. — Бернард обвязал ее вокруг головы Клэр, а кончик набросил на лицо. — Арабские женщины закрывают лица, когда выходят из дома, — объяснил он. — Их лица могут видеть только мужья и близкие родственники.

Слова благодарности застряли у нее в горле. Страсть, горевшая в глазах Бернарда, пронзила ее. Клэр поняла — он впервые собирался увидеть ее в вуали в их брачную ночь.