Завоеватель - [23]

Господи, прости меня, подумала Клэр, поскольку мысленно представила себе, как он нежно снимает с нее тонкую вуаль, крепко целует и развязывает шнурки на ее рубашке. Клэр сняла вуаль — она не сможет взять эту вещь.

— Ты должен спрятать это, Бернард, и сохранить для женщины, которая станет твоей женой.

Он покачал головой.

— Это предназначалось тебе. Поступай с ней как пожелаешь, — сказал он и вышел.

Клэр тщательно завернула красивую вещь в промасленную ткань и аккуратно положила во внутренний карман плаща. Раз он не хочет забирать подарок обратно, она сохранит его в память о нем. Правда, ей остается только надеяться, что это будет память не о мертвом человеке, повешенном ее отцом за то, что он похитил его дочь.

Глава восьмая

На следующее утро Бернард защелкнул замок на двери, прикрыл ее вьющейся лозой, сел на коня позади Клэр и, не оглядываясь, поехал вперед. Прошлое осталось позади, и он не в силах его изменить. Надо смотреть в будущее. А будущий успех зависит от выкупа за Клэр. Но им надо на что-то жить, и поэтому следует продать пару реликвий. Лучше всего обратиться к епископу Дерли Уолтеру де Фоуку. Можно только надеяться, что ему еще не известно о похищении Клэр.

Клэр, по крайней мере, находилась в хорошем расположении духа. Она обещала не искушать его, а он поклялся не дотрагиваться до нее. Прошлую ночь они были верны своему соглашению и спали в противоположных концах комнаты.

Наверное, соглашение — это то, что необходимо Клэр. Она должна быть уверена, что он никоим образом не оскорбит ее, а она, в свою очередь, не попытается убежать.

К сожалению, совсем не дотрагиваться до Клэр Бернард не мог, так как ей нужна его помощь, чтобы сесть на Кабала и сойти с него, а во время езды необходимо держать ее за талию.

Страдания Бернарда усугублялись еще и тем, что день выдался теплый, и она сняла плащ. Клэр больше не держалась натянуто, а наоборот — откинулась спиной ему на грудь, и ее волосы, выбившись из-под сетки, щекотали ему щеку. Она сорвала желтую розочку и воткнула ее себе за ухо.

Запахи, исходившие от этой женщины, сводили его с ума. Главное, чтобы она не заметила, насколько он возбужден, и как напряжены у него чресла.

Они ехали в Дерли. Слава богу, дорога была, по большей части, прямой и им почти не попадались путешественники. Когда он замечал кого-нибудь, то сразу сворачивал в лес. Он не боялся, что его узнают, так как почти ни с кем не был знаком, да к тому же сильно изменился. А вот Клэр — другое дело. Она — дочь лорда, и даже тот, кто ее не знал, мог догадаться и удивиться, что она едет с незнакомцем на одной лошади…

Но главное — не попасться на глаза вооруженным всадникам Сеттона, поскольку Кабал, как любой боевой конь, не выдерживает долгой быстрой скачки, а на нем к тому же не один ездок.

— Мы поедем сразу к собору? — спросила Клэр, нарушив молчание, которое они сохраняли почти весь предыдущий вечер и сегодняшнее утро.

— Нет, — ответил он, поскольку решил, что будет лучше, если епископ не увидит Клэр. — Ты не станешь возражать против того, чтобы остановиться в трактире, пока я встречусь с епископом. Видишь, я тебе доверяю, раз оставляю одну.

— Я же согласилась на твои условия. Можешь не волноваться. А в каком трактире?

— А ты какой посоветуешь?

— Я знаю два трактира в Дерли, где сдаются комнаты. Я предпочла бы таверну «Королевский дуб».

— Хозяева тебя знают?

— Да. Селуины — порядочные люди и… А, понятно, ты не сможешь оставить меня в «Королевском дубе».

Сообразительная дама. Он уже успел заметить, что Клэр мыслит как его сообщница, а не пленница. Это хорошо. Еще он заметил, что после вчерашнего дня она не очень-то стремится поскорее вернуться в Дассет.

— Хорошо бы узнать, известно ли в городе о нас. Если нет, то мы придумаем правдоподобную историю для Селуинов, и ты сможешь дождаться меня в привычном для тебя месте.

Она помолчала, затем сказала:

— Я сомневаюсь, что отец дал кому-нибудь знать о случившемся. Сначала он сам постарается нас отыскать. Возможно, позже он будет вынужден сообщить шерифу. Однако новости могла уже просочиться в город — слишком много народу путешествует между Дассетом и Дерли, чтобы мое похищение долго оставалось незамеченным.

— Но отец может запереть ворота Дассета и никого не впускать, кроме охраны. На пару дней такая мера предосторожности вполне возможна.

Клэр рассмеялась.

— Замечательная мысль, Бернард! Он вполне может так поступить. Отец понимает, что если шериф будет знать о похищении — а ты ведь с ним знаком, — то захочет сам разобраться с этим делом.

— Да, — сказал Бернард, хорошо зная Саймона.

Она кивнула.

— Тогда все ясно. Как только поиски переходят в ведение шерифа, это становится государственным делом, и отец теряет право самому судить и наказывать тебя. А он от этого своего права так легко не откажется.

— Значит, день-два мы в Дерли в безопасности.

— Наверное. Хотя отец вполне мог послать туда вооруженный отряд.

Бернард не удержался от улыбки.

— Клэр, ты одной рукой даришь мне надежду, а другой ее отнимаешь!

— Прости, но ты спросил мое мнение.

В ее голосе прозвучала досада, и он, слегка прижав ее к себе, как бы извиняясь, произнес: