Завоевание Ирана арабами - [73]
Куфа как город появилась уже после победы мусульман в сражении при Кадисии и падения сасанидской столицы (638–639). Она была основана на берегу Евфрата примерно на половине пути между развалинами древнего Вавилона и Хирой. Как и Басра, она возникла не на пустом месте: долины Евфрата и Тигра были освоены еще в глубокой древности. К моменту появления мусульман в районе, намеченном для основания Куфы, существовало три христианских монастыря[580]. Автор несторианской хроники VII в. дает Куфе другое название — Акола, относя оба к одному и тому же населенному пункту[581]. Арабоязычный автор X в. сообщает о существовании рядом с Куфой поселения ал-Акул, которое имело и иранское название, означающее «княжеские конюшни»[582]. Очевидно, сирийское и иранское названия указывают на поселение более древнее, чем Куфа.
Ранее в литературе высказывалось мнение о том, что причиной основания Куфы как военного лагеря и административного центра послужило то, что расположенная неподалеку Хира после прекращения династии Лахмидов утратила свое былое значение, а Ктесифон был разрушен[583]. Логичное на первый взгляд предположение опровергается данными источников. Во-первых, никто из историков не упоминает о крупных разрушениях в сасанидской столице. Во-вторых, неоднократно называются требования, которым должен удовлетворять постоянный военный лагерь. В инструкции Са'ду халиф Омар пишет, что лагерь не должен отделяться от Медины рекой[584], т. е. должен быть заложен на правом, западном берегу Евфрата. Ктесифон не подходил арабам и по климатическим условиям: местность, в которой находилась сасанидская столица, изобиловала москитами, что отрицательно сказывалось на верблюдоводстве[585]. Последнее обстоятельство оказалось решающим при выборе места для лагеря. Страшила, вероятно, арабов и перспектива раствориться в огромном городе (по существу, состоявшем из пяти городов, расположенных рядом). Намек на это можно видеть в сообщении источника, где говорится о том, что арабы, поселившиеся вместе с семьями в отведенных для них домах Ктесифона, долго не задержались там и при первой возможности переехали в Куфу[586]. По сообщению Балазури, по первоначальному замыслу лагерь предполагалось основать в Анбаре, городе на бостонном берегу Евфрата. Но Анбар изобиловал мухами, приносившими много беспокойства людями скоту. Тогда была обследована значительная часть западного берега, пока не остановились на местности, получившей название Куфа[587].
Сооружение военного лагеря осуществлялось организованно и по определенному плану: специальный уполномоченный по строительству назначал ответственных за застройку отдельных участков. По окончании работ жилые кварталы заселялись по племенному признаку; источники сохранили список племен, расселившихся в городе по четырем сторонам света[588]. При «праведных» халифах в Куфе насчитывалось семь кварталов, в каждом из которых были поселены представители нескольких племен
Константин Михайлович Базили, популярный в русских литературных кругах 30-х годов XIX в. автор «Очерков Константинополя», видный дипломат, друг Н. В. Гоголя, пожалуй, меньше всего известен своими трудами о Сирии (вслед за автором мы употребляем здесь историческое понятие «Сирия», имея в виду современные территории Ливана и Сирии). А между тем работы Базили о Сирии оставили значительный след в науке. Его книга «Сирия и Палестина под турецким правительством» была одним из первых в мировой литературе трудов по Новой истории Сирии, Ливана и Палестины.
В изданиях, посвященных истории Великой Отечественной войны, мало и неохотно рассказывается о битве советских войск под старинным русским городом Ржевом. Между тем под Ржевом полегло более двух миллионов человек – больше, чем под Сталинградом или в иных сражениях великой войны. Вину за такие огромные потери многие возлагали на Верховного главнокомандующего Сталина, обвиняя его в неумелом руководстве армией и стратегических просчетах.Однако время делает свою работу. Открытие архивов КГБ-ФСБ дало возможность понять и оценить триединый стратегический замысел советского командования: операции «Монастырь», «Уран», «Марс».
История, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Однако любой историк в своих исследованиях обращается к альтернативной истории, когда дает оценку описываемым персонажам или событиям, реконструирует последствия исторических решений, поступков, событий, образующих альтернативу произошедшему в реальности. Тем не менее, всерьез заниматься альтернативной историей рискуют немногие серьезные историки.И все же, отечественная история предлагает богатейший материал для альтернативных исследований, ведь даже само возникновение нашего государства на бедных и холодных равнинах северо-востока Европы, да еще и с центром в ничем не примечательном городке, выглядит результатом невероятного нагромождения случайностей.
Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.
В преддверии Курской битвы перед ВВС Красной Армии были поставлены задачи по завоеванию полного господства в воздухе, изгнанию люфтваффе с поля боя и оказанию эффективного содействия наземным войскам в разгроме врага. Итог ожесточенных двухмесячных боев, казалось бы, однозначно свидетельствовал: поставленные перед «сталинскими соколами» цели были достигнуты, небо над Огненной Дугой осталось за советской авиацией. Однако подлинная цена этой победы, соотношение реальных потерь противоборствующих сторон долгое время оставались за рамками официальных исследований.Как дорого обошлась нам победа? Какова роль люфтваффе в срыве попытки Красной Армии окружить орловскую и харьковскую группировки вермахта? Стало ли сражение над Курской дугой переломным моментом в ходе воздушного противостояния на советско-германском фронте? На эти и на многие другие вопросы вы найдете ответы на страницах этой книги.
Издание завершает публикацию всех важнейших зарубежных материалов XVII в. о восстании С. Разина, остававшихся еще не опубликованными. (Первый выпуск — «Записки иностранцев о восстании С. Разина». Л., «Наука», 1968). В сборник вошли: брошюра о восстании, изданная в Лондоне в начале 1671 г., диссертация о Разине, защищенная и изданная в Германии в 1674 г., отклики на восстание западноевропейской прессы 1670–1671 гг. и записки Кемпфера о персидском походе Разина.Материалы комментированы и сопровождены источниковедческими статьями.Издание рассчитано на широкий круг читателей: учителей, студентов аспирантов, научных работников.