Завоевание Англии норманнами - [25]
Подобное почти в точности повторилось в мире литературных источников, относящихся к периоду жизни Уильяма Шекспира, к немалому удивлению историков, человека, известного и любимого как на родине, так и в Лондоне, исписавшего тысячи страниц и бесчисленное множество раз ставившего свою подпись. Не сохранилось ни одной рукописи — найдено лишь несколько подписанных им бумаг. Лишь ссылки на него в современной литературе дают представление о нем как о величайшем английском писателе. А ведь жизнеописания гораздо менее значительных людей времен Шекспира и предшествующих сохранились.
Нормандия предстает перед нами лишь благодаря записям о ней представителей других наций и сохранившимся документам средневековых хроникеров. Нет ни имен, ни названий денежных единиц, равно как и упоминаний о каком-либо казначее или военачальнике, по которым можно было бы судить о временах Рольфа или Лонгсворда. Брат Рольфа, который отправился в Исландию, в то время как Рольф прибыл в Нормандию, во времена тиранического режима Гарольда Хаарфагера создал в этой окруженной штормящими морями маленькой стране нацию учащихся и хроникеров. Возможно, только там было проще вести записи, поскольку единственными врагами были лед, снег, темнота и ярость моря и ветра.
Тем не менее можно составить достаточно четкое представление о положении дел в Нормандии. Там была хорошо развитая транспортная сеть, велась активная торговля, и мы знаем, что старые римские дороги поддерживались в хорошем состоянии и по мере увеличения населения строилось много других. Проводившиеся там знаменитые ярмарки — свидетельство большой деловой активности, а помимо использования и укрепления большой армии проявлялась забота о развитии коммерции и сельского хозяйства. Иностранные ремесленники и промышленники, которые всегда приветствовались в нормандских провинциях, вскоре образовали собственные деловые сообщества: фламандских мастеров, ткачей и кожевников Фалеза. Норманны неосознанно стремились к пышности и великолепию, так что их торговцы процветали, а дома становились все более изящными, их отделывали и украшали, как некогда корабли-"драконы".
Ричард был веселым либеральным герцогом, ценил свое окружение и всегда был готов защищать честь Нормандии и свою собственную, когда речь заходила о сражениях. Он был высокого мнения о своих приближенных, и мы обнаруживаем очень много высказываний о джентльменах. В число избранных герцога входили только джентльмены, и аристократы чувствовали себя достойнее, чем когда-либо. Правление лучшего оказывается правлением счастливого. С этого времени начинает процветать дух рыцарства.
С другой стороны, есть немало домыслов о том, что существовали искусственные различия между людьми, что становилось все труднее переносить тиранию, что кто-то из норманнов негодовал от того, что его сосед лучше и богаче и, более того, имеет право сделать его слугой и устанавливать законы. Нормандские граждане были равны в гражданских правах — это значит, что они не облагались налогами без их согласия, им не нужно было платить пошлин, они могли охотиться и ловить рыбу. Все имели на это право, все, кроме сельхозрабочих и крестьян, которые составляли коренное население. Это были потомки тех, кто жил в Нормандии до прихода Рольфа. Даже высшее духовенство поначалу не представляло части титулованного и мелкопоместного дворянства, и в последующие годы все еще заметна была разница в рангах и привилегиях между священниками норвежского и датского происхождения и другими священнослужителями.
Когда Ричард Гуд только начинал свое правление, мятежное крестьянство не считало, что новый герцог вообще заслуживает своей фамилии (Гуд — хороший, добрый). Эти люди хотели ликвидировать неравенство, с тем чтобы Нормандия включала только одну нацию под одним названием. Нельзя не восхищаться продуманной политической организацией крестьянства, учредившего постоянный парламент, в который входило по два представителя от каждого района. Во всех деревнях и селениях после окончания рабочего дня жители собирались вместе, чтобы обсудить возникшие проблемы или послушать одного из своих товарищей, более лаконичного, чем остальные. Они "составляли коммуну", которая удивительным образом предвосхищала последующие события в истории Франции. Г-н Фримэн пишет, что "такое положение вещей вряд ли могло быть выдумано простыми крестьянами", полагая, что мятежники лишь пытались защитить свое освященное временем наследие и попираемые местные права и обычаи. Древненормандский уклад жизни, существовавший на островах Ла-Манша, Нормандских островах, на Джерси и в других местах, дает нам представление о свободе, достойной Англии, Швейцарии или Норвегии.
Крестьяне настойчиво требовали равных прав с остальными и, безусловно, к ним присоединились многие мелкие землевладельцы, которые не желали присягать на верность своим феодалам. В "Roman de Rou", старинной хронике, в которой собраны воедино многие обычаи древней Нормандии, находим одно изречение. Возможно, оно не является подлинным, но настолько ярко характеризует дух той эпохи, что мы считаем необходимым привести его здесь.
Для истории русского права особое значение имеет Псковская Судная грамота – памятник XIV-XV вв., в котором отразились черты раннесредневекового общинного строя и новации, связанные с развитием феодальных отношений. Прямая наследница Русской Правды, впитавшая элементы обычного права, она – благодарнейшее поле для исследования развития восточно-русского права. Грамота могла служить источником для Судебника 1497 г. и повлиять на последующее законодательство допетровской России. Не менее важен I Литовский Статут 1529 г., отразивший эволюцию западнорусского права XIV – начала XVI в.
Гасконе Бамбер. Краткая история династий Китая. / Пер. с англ, под ред. Кия Е. А. — СПб.: Евразия, 2009. — 336 с. Протяженная граница, давние торговые, экономические, политические и культурные связи способствовали тому, что интерес к Китаю со стороны России всегда был высоким. Предлагаемая вниманию читателя книга в доступной и популярной форме рассказывает об основных династиях Китая времен империй. Не углубляясь в детали и тонкости автор повествует о возникновении китайской цивилизации, об основных исторических событиях, приводивших к взлету и падению китайских империй, об участвовавших в этих событиях людях - политических деятелях или простых жителях Поднебесной, о некоторых выдающихся произведениях искусства и литературы. Первая публикация в Великобритании — Jonathan Саре; первая публикация издания в Великобритании этого дополненного издания—Robinson, an imprint of Constable & Robinson Ltd.
Книга посвящена более чем столетней (1750–1870-е) истории региона в центре Индии в период радикальных перемен – от первых контактов европейцев с Нагпурским княжеством до включения его в состав Британской империи. Процесс политико-экономического укрепления пришельцев и внедрения чужеземной культуры рассматривается через категорию материальности. В фокусе исследования хлопок – один из главных сельскохозяйственных продуктов этого района и одновременно важный колониальный товар эпохи промышленной революции.
Спартанцы были уникальным в истории военизированным обществом граждан-воинов и прославились своим чувством долга, готовностью к самопожертвованию и исключительной стойкостью в бою. Их отвага и немногословность сделали их героями бессмертных преданий. В книге, написанной одним из ведущих специалистов по истории Спарты, британским историком Полом Картледжем, показано становление, расцвет и упадок спартанского общества и то огромное влияние, которое спартанцы оказали не только на Античные времена, но и на наше время.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.
В 403 году до н. э. завершился непродолжительный, но кровавый период истории Древних Афин: войско изгнанников-демократов положило конец правлению «тридцати тиранов». Победители могли насладиться местью, но вместо этого афинские граждане – вероятно, впервые в истории – пришли к решению об амнистии. Враждующие стороны поклялись «не припоминать злосчастья прошлого» – забыть о гражданской войне (stásis) и связанных с ней бесчинствах. Но можно ли окончательно стереть stásis из памяти и перевернуть страницу? Что если сознательный акт политического забвения запускает процесс, аналогичный фрейдовскому вытеснению? Николь Лоро скрупулезно изучает следы этого процесса, привлекая широкий арсенал античных источников и современный аналитический инструментарий.
Безжалостная опричнина Иоанна Грозного, славная эпоха Петра Великого, восстание декабристов и лихой, жестокий бунт Стеньки Разина. История Руси и России — бурная, полная необыкновенных событий, трагедий и героических подвигов.Под пером классика отечественного исторического романа С. Алексеева реалии далекого прошлого, увиденные глазами обычных людей, оживают и становятся близкими, интересными и увлекательными.
Славная эпоха конца XVII – начала XVIII веков, «когда Россия молодая мужала гением Петра». Герои увлекательного исторического романа известного отечественного писателя А.Волкова – два брата, два выходца из стрелецкой семьи – Илья и Егор Марковы. Им, разлученным в детстве, предстоит пройти по жизни совершенно разными путями. Младший, пройдя через множество трудностей и пережив немало увлекательных приключений, станет одним из обласканных славой «птенцов гнезда Петрова». Старший же изберет другую дорогу – жребий бунтаря и борца за справедливость, вечно живущего, как на лезвии ножа…
«Горе, горе тебе, великий город Вавилон, город крепкий! Ибо в один час пришел суд твой» (ОТК. 18: 10). Эти слова Святой Книги должен был хорошо знать ученик Духовной семинарии маленький Сосо Джугашвили, вошедший в мировую историю под именем Сталина.
Книга посвящена появлению и распространению спиртных напитков в России с древности и до наших дней. Рассматриваются формирование отечественных питейных традиций, потребление спиртного в различных слоях общества, попытки антиалкогольных кампаний XVII–XX вв.Книга носит научно-популярный характер и рассчитана не только на специалистов, но и на широкий круг читателей, интересующихся отечественной историей.