Зависть - [80]
Я жду, сударь, что объясните, если пожелаете, эту тайну, чтобы я мог знать отныне, чего вы хотели от меня.
Преданный ваш слуга Рауль де Пон-Бриллан.»
Едва чтение этого письма, написанного уверенным и возвышенным слогом, было окончено, как сын мадам Бастьен, склонившись над столом, быстро написал несколько строчек, сложил бумагу и подошел к матери.
- Я хочу рассказать тебе коротко, мама, о происшествии в лесной впадине. Потом ты и мой друг рассудите, правильный ли ответ я дам ему сейчас.
И Фредерик, не упомянув об удивившей его беседе старой маркизы и Зербинетты, которой он опасался оскорбить свою мать, поведал о том, что произошло в тот мрачный день, когда он сделал вызов маркизу, как тот отказался драться в потемках с неизвестным и, желая отвязаться от Фредерика, едва не раздавил его своим конем. Как тогда Фредерик в приступе ярости засел в засаде близ того места, где должен был проехать маркиз, чтобы убить его.
Закончив этот рассказ, который хоть и не оправдывал его полностью, однако объяснил матери и Давиду, что повлияло на страшное решение Фредерика предпринять попытку, о которой, по счастью, ничего не было известно маркизу, Фредерик сказал матери:
- Посмотри, вот мой ответ на письмо месье де Пон-Бриллана.
«Месье, я спровоцировал вас без всякого повода и стыдился этого. Я спас Вам жизнь и теперь я счастлив. Вот и вся тайна.
Ваш почтительный слуга Фредерик Бастьен».
- Хорошо, дружок, - одобрил Давид, - вы благородно признались в зловещих намерениях, которые потом искупили с риском для своей жизни.
- Когда я думаю об этом перевоплощении Фредерика и обо всем, что произошло, я говорю себе, что это ваша заслуга, месье Давид, и что пятнадцать дней назад мой сын еще терзался, раздираемый желчью.
- И ты еще не знаешь всего, - заметил Фредерик, прерывая свою мать. - Ты не знаешь, как ты обязана нашему доброму гению, который горе сумел превратить в радость.
- Что ты говоришь, дитя мое?
- Фредерик! - воскликнул Давид с упреком, так как угадал намерение юноши.
- Мой друг, сегодня день признания в старых недомолвках, и я вижу свою мать такой счастливой, что…
И он спросил:
- Не правда ли, мама, ты счастлива?
Мари пылко обняла сына.
- Видите, мой друг, мама счастлива, и прошедшая опасность не сможет опечалить ее. Тем более, когда она узнает все, она станет любить и благословлять вас еще больше.
- Фредерик, еще раз заклинаю…,
- Друг мой, до этого только один довод заставлял меня утаивать этот секрет от мамы - боязнь ее рассердить.
- Ради Бога, сынок, объяснилось! - встревожилась Мари.
- Хорошо, мама. Помнишь то ночное прощание. Так вот, оно не было сном.
- Как? Ты приходил?…
- Сказать тебе «прощай».
- Боже мой! Что же ты хотел сделать?
- Я хотел покончить с собой.
Мари испустила крик, ужаса и вся побелела.
- Фредерик, вот видите… Какая неосторожность! - крикнул Давид.
- Нет, месье Давид, - Мари вынужденно улыбнулась. - Я проявила нелепую слабость. Разве мой сын не здесь, не в моих объятиях?
И, сказав это, мать прижала его к груди.
- Вот я тебя держу, - сказала она дрожащим голосом, - теперь я больше не боюсь и могу выслушать все.
- Мама, терзаемый завистью, преследуемый угрызениями совести, которые пробуждал во мне твой голос, я убежал от месье Давида. Он бросился за мной и настиг, когда я кинулся в Луару и стал тонуть…
- Несчастный! Без него ты погиб бы…
- Да. Он видел, что я тону. Я позвал тебя, мама, словно ты могла мне помочь. Он прыгнул в воду и…
Фредерика перебила Маргарита. Старая служанка на этот раз не улыбалась, а была встревожена и расстроена. Подойдя к хозяйке, она негромко сказала:
- Мадам, мадам, приехал месье Бастьен!
Глава XXXI
Слова Маргариты, объявившей о прибытии Жака Бастьена в тот момент, когда Мари узнала, что обязана Давиду не только моральным исцелением, но и спасением жизни своего сына, привели молодую женщину в полное ошеломление. Она осталась немой и неподвижной, словно сраженная нежданным ударом, ибо из-за утренних событий она совсем забыла о письме мужа.
Фредерик со своей стороны ощутил грустное изумление. Благодаря сдержанности своей матери он не догадывался, до какой степени отец вел себя несправедливо и жестоко по отношению к ней. Но некоторые домашние сцены, в которых проявлялась грубая натура Жака Бастьена, суровость, к которой он прибегал для поддержания отцовского авторитета во время своих редких приездов на ферму - все это внесло в отношения отца и сына крайнюю холодность. Давиду приезд хозяина тоже внушал опасения. Он решил делать этому человеку всевозможные уступки, унижаясь перед ним, чтобы ничем не вызывать его гнева, однако ему тяжело было думать о том, что его отношения с Фредериком и Мари всецело будут зависеть от каприза Жака Бастьена.
Маргарита не намного опередила его. Давид, Мари и ее сын еще находились под впечатлением внезапного сообщения и терялись в невеселых мыслях, когда Жак вошел в комнату для занятий в сопровождении своего кума Бриду, бывшего судебным исполнителем в Пон-Бриллане.
Жак Бастьен, как мы уже говорили, представлял собой грузного гиганта. Его крупная голова, покрытая гривой спутанных рыжих волос, была едва отделена от могучих плеч широкой бычьей шеей. Щеки его были румяными и гладко выбритыми. На лице выделялся крупный нос, толстогубый большой рот с белыми зубами и маленькие блестящие глаза. Они глядели одновременно хитро, подозрительно и зло. Голубая блуза, которую он, по своему обыкновению, надевал под редингот, облегала его выступающий, как у Фальстафа, живот. Его теплые бархатные панталоны были заправлены в сапоги, нечищеные уже несколько дней. В одной из своих могучих, но коротких рук он держал палку, которая висела на ремешке, обхватывавшем его запястье. Это было какое-то подобие мастодонта, а не человек.
Переиздание остросюжетного романа широко известного писателя Эжена Сю о нравах французского общества XIX века.
Роман известного французского писателя Эжена Сю «Парижские тайны» завоюет внимание читателей увлекательным сюжетом. Персонажи книги – люди парижских трущоб и выходцы из высшего общества. Сложные взаимоотношения героев, эгоизм и благородство являются лейтмотивом произведения, ставшего значительным явлением в литературе XIX века. «После короткого молчания вдова казненного сказала дочери: – Пойди и принеси дров; ночью мы приведем в порядок дровяной сарай… когда вернутся Николя и Марсиаль. – Марсиаль? Стало быть, вы и ему хотите рассказать, что… – Принеси дров, – повторила вдова, резко обрывая дочь. Тыква, привыкшая подчиняться этой железной воле, зажгла фонарь и вышла…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пасторальные, полные юмора сцены жизни в Голландии, которые сменяются захватывающими, удивительными по своей экзотике эпизодами злоключений юных влюбленных в дебрях колониальной Гвианы, — найдет читатель в романе Эжена Сю.Книга рассчитана на массового читателя.
Мари Жозеф Эжен Сю (1804–1857) — французский писатель. Родился в семье известного хирурга, служившего при дворе Наполеона. В 1825–1827 гг. Сю в качестве военного врача участвовал в морских экспедициях французского флота, в том числе и в кровопролитном Наваринском сражении. Отец оставил ему миллионное состояние, что позволило Сю вести образ жизни парижского денди, отдавшись исключительно литературе. Как литератор Сю начинает в 1832 г. с авантюрных морских романов, в дальнейшем переходит к романам историческим; за которыми последовали бытовые (иногда именуемые «салонными»)
В популярном романе известного французского писателя Эжена Сю (1804–1857) даны картины жизни богачей и бедняков — высшего света и «дна» Парижа. Многоплановое повествование, авантюрный увлекательный сюжет романа вызывают неизменный интерес многих…Маркиз де Сомбрей случайно покалечил рабочего, переходившего улицу перед его каретой. Маркиз благороден и отдает на лечение бедняги кошелек с золотом. Но раненый умирает, а его дочь прелестна, и сразу же появляются желающие воспользоваться ее красотой. Маркиз не может допустить, чтобы его друг использовал девушку как проститутку.
«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».
«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».
«Ему не было еще тридцати лет, когда он убедился, что нет человека, который понимал бы его. Несмотря на богатство, накопленное тремя трудовыми поколениями, несмотря на его просвещенный и правоверный вкус во всем, что касалось книг, переплетов, ковров, мечей, бронзы, лакированных вещей, картин, гравюр, статуй, лошадей, оранжерей, общественное мнение его страны интересовалось вопросом, почему он не ходит ежедневно в контору, как его отец…».
«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».
Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...
Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.