Завихрение - [13]

— Мне Барсик сказал. Проходи.

— Я собственно… м-м-м… к Вику, — смущенно сказала Настя. — Я его навещаю три раза в неделю, а то он очень уж скучает…

— Ясно, — вздохнул я. Вот так всегда, красивая девушка на пороге — и не ко мне. И вообще, если уж мне предпочитают призраков — пора лечиться. — Чаю поставить?..

— Да, спасибо… Я вот плюшек принесла…

Я взял пакетик с плюшками ушел на кухню, стараясь не прислушиваться к щебету Насти и убийственно спокойному и ироничному голосу Вика. Я в который раз позавидовал его голосу — приятному, бархатному, очень красивому баритону. Интересно, в какой же все-таки очереди стоял я, когда людям раздавали нормальные, земные качества?..

Я заварил чая; мы посидели, пожевали плюшек. Настя довольно быстро ушла, и мы все вернулись к прерванным занятиям. Я снова уставился в экран. И все-таки, где мое вдохновение?.. Куда оно делось?..

Так ничего умного и не придумав, я завалился спать в четыре часа, оставив Вика наедине с гитарой с уверением, что очень люблю спать под музыку и мне, собственно, абсолютно неважно, под какую именно.

Вик начал медленно что-то наигрывать, и я подозрительно быстро уснул.

Мне снилась Настя, в замечательном светло-сиреневом платье, с букетиком ромашек. Она сидела у меня на кухне я слушала, как Вик, в модных черных джинсах и расстегнутой до третьей пуговицы розовой рубашке играет ей романтическую балладу о рыцаре и драконе, а я сидел на подоконнике и зеленел от зависти. В личной жизни мне действительно не везло, но везунчикам я никогда раньше не завидовал — мне не было до этого никакого дела.

— А ты что сидишь, мур-р-р?.. Иди наконец, оставь молодых людей наедине! — возмутился Барсик, спихивая меня с подоконника прямо в куст шиповника и захлопывая створки. — Сидит тут, мешает!

Шиповник был колючий. Сидеть в нем было больно и обидно, хотя умом я и понимал, что Барсик никогда бы так не сказал, а Вик не стал бы встречаться с Настей, потому что слишком хорошо знает, насколько мимолетны для него человеческие жизни. И слишком хорошо осознает, что действительно умер, и такого человека, как Викторуа Валио ла Вегас действительно больше не существует, а разрушать своим призрачным присутствием жизнь молодой девушке — просто подлость. И что ему не стоит обманывать себя. И что он действительно всего лишь призрак, завихрение…

Но все равно было больно и обидно, что с Виком она проводит гораздо больше времени, чем со мной…

Потом приехала Вера. Она поднялась в квартиру и долго звонила, но ей так и не открыли. Она спустилась вниз и увидела меня, в шиповнике.

— Ты подлец, — сказала она. — Мерзавец и скотина. Бабник. Я тебе никогда не прощу эту Викусю! Я больше не желаю тебя видеть, — всхлипнула она, заревела и бросилась к машине.

Черный джипак с приметными тремя шестерками на номерах пробуксовал на размытой весенними дождями и тающими снегами дороге и скрылся за поворотом.

Я успел заметить ее зареванное лицо с потекшей косметикой и действительно почувствовал себя скотиной. Хотя мы развелись уже два месяца назад, и вовсе не из-за Вики, с которой мы работали в одной фирме, а просто из-за несовпадений взглядов на жизнь. Она не желала мириться с тем, что я молочу по клавишам по ночам, а я — с тем, что она каждые выходные уезжает на какие-то тусовки и не разговаривает с моей мамой, но может попрекать меня тем, что у меня не сложились отношения с тещей.

Окно надо мной вдруг распахнулось, из него выглянула Настя, вылила остатки чая из кружки.

— Милая, а если там кто-нибудь есть?.. — услышал я голос Вика.

— Да никого тут нет, — фыркнула Настя. — Кто будет сидеть под этими окнами?..

А я сидел в шиповнике, исцарапанный и облитый чаем, и по моему лицу стекали за воротник темные потоки…

Я вздрогнул и… проснулся.

— Трясу тебя, трясу, — пожаловался Барсик, — а ты все не просыпаешься!

— А?.. Что?..

— Проснись, говорю, — повторил Барсик. — Тебе что-то дурное снилось?..

— Да, так, по мелочи, — отмахнулся я, убеждая себя в том, что вещие сны мне никогда не снились, и, поскольку пифий или цыганок в моем роду все-таки нет, дальше вряд ли начнут сниться. — А что, это Посредник опять веселился?..

— Нет, это твое подсознание повеселилось, — покачал головой Барсик. — Посредник наверху веселится, и только там. Вниз он спуститься не может.

Я сел на кровати, потер виски. Голова раскалывалась. Надо таблетку выпить…

— А времени сколько?..

— Около полуночи, — недовольно сказал Барсик. — Хозяин вот только-только лег, все в тетрадь свои руны записывал…

— Не руны, а ноты, — устало поправил я. Когда Барсик говорил таким тоном, он становился ужасно похожим на Настиного Кузьку.

— Что руны, что ноты — один черт… Чаю будешь?..

— А есть?.. — с надеждой спросил я.

— И чай есть, и кофе, хозяин сварил. Тебе чего?..

— Чаю, — поколебавшись, решил я. Все равно сейчас опять лягу спать, поэтому пить кофе по меньшей мере нелогично. — И в шкафу там на нижней полочке такая белая коробочка с красным крестом есть, ее тоже притащи, пожалуйста…

Меня уже мало волновало, каким образом кот нальет мне чаю и притащит аптечку.

А ничего, притащил. Я зато понял, как он пирожки делал.