Заветное желание - [70]

– Письмо для вашей светлости, – сказала Виолетта, внося поднос с завтраком. – Грум, который принес его, ждет ответа.

– Письмо? – удивленно переспросила Корнелия. – Но ведь еще никто не знает, что мы здесь!

– Грум ждет, ваша светлость.

Корнелия пододвинула письмо к себе. Она увидела, что конверт увенчан герцогской короной. Распечатав письмо, она внимательно прочла его и затем обратилась к горничной, которая стояла около кровати.

– Я встаю, Виолетта. И будь добра, сообщи его светлости, что я скоро спущусь и хочу увидеться с ним.

– Его светлость уже спрашивал о вас. Он просил передать поклон, – отозвалась Виолетта, – и выразил желание встретиться с вами в библиотеке, так скоро, как только это будет вам удобно.

– Я буду готова через двадцать минут! – быстро проговорила Корнелия. – И попроси грума подождать.

Глава XIV

Когда Корнелия вошла в библиотеку, герцог поднялся навстречу ей из-за своего письменного стола. Что-то непривычное почудилось Корнелии в его внешнем облике, но лишь мгновение спустя она поняла, что именно. Герцог был одет не в обычную для Котильона одежду – бриджи для верховой езды и куртку с форменными пуговицами – но в темный дорожный костюм, такой же, как был на нем днем раньше.

Герцог церемонно приветствовал ее и указал на софу перед камином. Но вместо того, чтобы занять указанное ей место, Корнелия спокойно пересекла комнату и села возле большого окна, откуда открывался чудесный вид на озеро. В этом положении герцогу пришлось повернуться лицом к свету, в то время как следить за выражением ее лица было бы затруднительно.

– Я хочу поговорить с вами, Корнелия, – начал герцог, поигрывая золотой цепочкой своих часов.

Он выглядел уставшим и издерганным, но от этого не менее красивым и чрезвычайно самоуверенным, что Корнелия вновь ощутила то необъяснимое чувство слабости, которое всегда охватывало ее в присутствии герцога. С трудом собравшись, она произнесла голосом ровным и холодным.

– Я так и поняла со слов моей горничной.

– Я намеревался поговорить с вами прошлой ночью, но вы так устали после нашего путешествия, что я счел необходимым отложить эту беседу.

Корнелия наклонила голову.

– Благодарю.

Последовала небольшая пауза.

– Мне нелегко подступить к предмету нашего разговора. Я не знаю, с чего начать, – продолжил герцог. – Хотя, возможно, это было бы значительно трудней, являйся мы на деле мужем и женой. Боюсь потрясти вас, но говоря короче, я намерен развестись с вами.

Корнелия пристально разглядывала свои руки, лежащие на коленях, не отваживаясь поднять глаза на герцога.

– Как я уже сказал, я боюсь, что это может потрясти вас, – продолжал герцог, – но так как мы заключили наш союз без любви, мне не столь тяжело сообщить вам, что я влюблен.

– Опять?

– Возможно, ваше замечание оправданно, – сказал он. – Я знаю, что вы презираете меня, и оттого не могу пасть еще ниже в вашем мнении. Я буду правдив. Никогда, ни на секунду я и не предполагал, что ваша тетя убежала бы со мной. Вам покажется, вероятно, что мне легко говорить это сейчас, но я прошу вас поверить, что это в действительности так. Я верил в то, что любил ее тогда, но я знал, что ее любовь ко мне очень ограничена.

Я привлекал ее – она гордилась своей победой. И в то же время она не собиралась приносить каких-либо жертв. Тем не менее это именовалось любовью. Я умолял ее потерять голову, прекрасную голову, но весьма твердо сидящую на плечах. И я был убежден, изображая Фауста, что никакие мои слова или поступки не вынудят ее совершить социальное самоубийство.

– Но предположим, – сказала Корнелия, – только предположим, что тетя Лили приняла бы ваше предложение убежать с вами?

– Теперь легко говорить, что я не пошел бы на это, – ответил герцог. – Но это всего лишь полуправда, потому что если бы Лили принадлежала к тому типу женщин, что способны так легко бросить все, я никогда бы не стал уговаривать ее убежать со мной. Боже – как мне объяснить вам это? Такое невозможно передать словами. Я всего лишь пытаюсь дать вам понять, что произошло в прошлом. Но теперь все обстоит иначе.

– Значит, на этот раз вы искренни? – спросила Корнелия.

– Так искренен, насколько это вообще возможно для живого существа. Корнелия, я умоляю вас, будьте добры понять это. Если бы наша свадьба была чем-нибудь иным, чем деловым соглашением, я не смел бы говорить об этом- но вы ненавидите меня, и Бог знает, что у вас на это достаточно причин. Но, пожалуйста, попытайтесь понять мое положение. Я влюблен впервые в своей жизни. Я люблю настолько серьезно, что ничто в жизни меня больше не волнует – ничего!

– А вы уверены, что это не иллюзия опять?

– Настолько уверен, что уже предпринял шаги к изменению всей моей жизни, – ответил герцог. – Я собираюсь обратно в Париж, прямо сейчас. Я намерен отыскать ту женщину, о которой говорил вам, чтобы просить ее стать моей женой, после того как я буду свободен. Кроме того, я попрошу ее отправиться со мной в Южную Америку, где у меня есть поместья. Я поеду туда без титула, используя только свою фамилию. Я уже написал Его Величеству и изложил причины, по которым я отказываюсь от герцогского титула. Надеюсь, что эти шаги в некоторой степени смягчат тот скандал и пересуды, которые последуют за нашим разводом.