Завет лихого пацана - [12]

Это в нынешнее время доллары можно обменять едва ли не на каждом углу, а тогда за подобную деятельность могли запросто поставить к стенке. И нужно было до самозабвения любить деньги, чтобы заниматься столь рискованным бизнесом.

Савельев попался на банальной подставе, которые контора тогда проводила десятками. Однажды к нему за помощью, демонстрируя легкий прибалтийский акцент, обратился молодой человек. Как только Леонид Петрович забрал разменянную тысячу долларов, так мнимый прибалт с иезуитской улыбкой, представившись сотрудником контрразведки, раскрыл перед его глазами удостоверение и попросил проследовать в машину.

Савельев в тот момент испытал самый настоящий шок и в первые минуты даже ничего не мог сказать. Внутренне он уже был полностью сломан и представлял себя на нарах в компании золотозубых уркаганов. Яковлеву оставалось в тиши служебного кабинета лишь довершить дело и склонить его к сотрудничеству.

Как только капитан Яковлев расписал грядущие перспективы, ненавязчиво упомянув о том, что жить парню остается теперь совсем немного, Савельев покрылся таким обильным потом, словно только что выскочил из-под сильного душа. Сделав задумчивое лицо, Яковлев сказал, что в его силах помочь Леониду Петровичу выкрутиться из нехорошего положения, но для этого тот должен будет каждый месяц в письменной форме докладывать ему обо всем, что происходит в авиаотряде. Разумеется, это будет учтено, Савельев даже будет поощряться материально и по возможности его будут продвигать по службе. А еще через минуту Яковлев уже диктовал текст, в котором второй пилот «Ту-154» Леонид Петрович Савельев добровольно, без всякого принуждения, изъявлял желание сотрудничать с органами госбезопасности.

С тех пор прошло немалое время. Их встречи уже давно переросли официальный характер, если так можно выразиться. В какой-то степени они даже стали хорошими приятелями. Сдерживая свое слово, Яковлев, как мог, протежировал своему агенту в продвижении по служебной лестнице. У Савельева обнаружился самый настоящий талант информатора, его донесения отличались четкостью, насыщенностью фактами, а главное, были невероятно полезными в работе. Поначалу Яковлев планировал использовать Леонида Петровича по мере надобности, но впоследствии их контакты стали постоянными.

Теперь Яковлев имел информацию практически обо всех людях, которые так или иначе вступали с пилотом в контакт. Савельев благодаря своей незаурядной наблюдательности умел подмечать сильные и слабые стороны сотрудников авиаотряда, а потому нередко подсказывал, как их стоит использовать.

За долгие годы их общения докладные, написанные Савельевым, составили несколько томов, которые Виктор Ларионович хранил в одном из своих сейфов. Но особенно тщательно он оберегал первую бумагу, в которой летчик изъявлял желание к сотрудничеству.

Дважды Савельев заговаривал о том, что ему хотелось бы получить назад эту бумагу, — в конце концов она уже не играет особой роли! — но всякий раз Яковлев деликатно переводил разговор в другое русло. Подобная просьба даже немного умиляла теперешнего генерал-майора, его деловые отношения с Савельевым зашли настолько далеко, что тот был вправе требовать, чтобы его включили в штат ФСБ с присвоением очередного воинского звания, а он настаивал всего лишь на какой-то бумаге, с которой началось их сотрудничество.

Открыв сейф, Виктор Ларионович взял совсем тонкую папку. В ней было десятка два листочков, в которых выражалось желание о сотрудничестве. Некоторые из них чуть пожелтели от времени, уголки листов слегка поистрепались и свернулись. Но эти листки по-прежнему являлись весьма серьезными документами. Некоторые из его информаторов за это время сделались ведущими специалистами в своих организациях, другие просто продвинулись по службе.

У каждого был свой путь в информаторы. Четверо захотели поиграть в разведчиков и вышли на контакт сами, а потому Яковлев называл их идейными или романтиками. Часто донесения этих людей нуждались в дополнительной перепроверке, что существенно снижало их ценность как агентов. Но большая часть шла в информаторы из-за денег. К таким людям Яковлев всегда относился с особой настороженностью. Если они любят деньги, то существует вариант получить двойного агента, а то и тройного. Наиболее надежными он считал тех, кого удалось зацепить на чем-то существенном, кто работал не из-за эмоциональных душевных красок, не из-за материальных благ, а из страха быть разоблаченным.

Савельев как раз был из этой вот третьей группы.

Взяв нужный листок, уже изрядно истрепавшийся по углам, Яковлев сложил его вчетверо и сунул во внутренний карман.

На окраине города у него была конспиративная квартира, где он встречался со своими информаторами. Место неприметное, вдали от трасс, рядом парк, здесь при желании можно было не только самому спрятаться, но и укрыть автомобиль. Не менее важным обстоятельством являлись соседи — полуспившийся контингент. Все они поголовно считали, что Виктор Яковлев работает в вымирающем НИИ, и при встрече всякий раз советовали ему устроиться рабочим на соседний мясокомбинат, где можно будет иметь существенный приварок к столу. Яковлев понимающе кивал, но всякий раз откладывал свое трудоустройство.