Завет - [119]

Теперь, словно взглянув на свою жизнь проницательными глазами Арханджелы, Дженни ясно видела, что с Браво она повторяла те же ошибки, что и с Ронни и отчасти — с Дексом. Дженни слишком легко подпадала под их влияние, а потом… потом ждала от них поддержки, потому что полагала, что не сможет справиться сама. К Арханджеле никто не пришел, чтобы спасти ее; затворница обладала достаточной внутренней силой, чтобы спасать себя сама.

Тогда, в Санта-Марина Маджоре, стоя лицом к лицу с настоятельницей, Дженни испытывала благоговение и некий трепет перед волей женщины, обрекшей себя на подобные мучения. Теперь она чувствовала, что в ней самой сокрыта такая же сила, нужно только выпустить ее на свободу.

Проще сказать, чем сделать. Ведь она была узницей. Паоло Цорци мчался вслед за Браво, а она сидела здесь, уронив голову на руки, и плакала от отчаяния. Неудивительно, что стражи глумились над ней. Дженни вздернула было голову, собравшись снова вскочить и броситься в атаку, и тут словно почувствовала легкое прикосновение Арханджелы к своему ссутуленному плечу.

«Постой, — прошептал внутренний голос, — должен быть способ лучше».

И Дженни, не двинувшись с места, принялась лихорадочно обдумывать положение. Пускай они уверятся в ее слабости, убедятся, что она ни на что не способна. Это ей на руку. Именно так поступила бы Арханджела, в этом Дженни ни секунды не сомневалась. Затворница умела добиваться своего путями, которые отпугнули бы кого угодно, обратив оружие, казалось, против самой себя.

Дженни принялась всхлипывать, вздрагивая всем телом.

— Взгляни на нее, — хихикнул один из стражей. — Давай-ка дадим ей носовой платок!

— Лучше уж полотенце, платком тут не обойдешься! — подхватил второй, грубо загоготав.

Дженни услышала, как зашуршали подошвы по каменному полу, заскрипело старое дерево, — один из ее тюремщиков нагнулся над ней, опершись на спинку стула. Она чувствовала его запах и точно знала, на каком он расстоянии.

— Вот, возьми, — бросил он. — Иначе у нас тут скоро начнется acqua alta… — И страж засмеялся собственной грубой шутке.

Она выбросила назад локоть, вложив в это движение всю силу и весь накопившийся гнев. Удар пришелся точно по глазу. Страж глухо взвыл, прижав к лицу обе руки. Второй бросился к ней, но Дженни молниеносно обхватила первого тюремщика за плечи, вытащила у него из-за пояса метательный нож и приставила к его горлу.

Второй заколебался, но лишь на мгновение. По его лицу расплылась насмешливая ухмылка.

— Не заставляй меня его использовать, — проговорила Дженни.

Страж вытащил свой нож; в отблесках желтого пламени блеснуло изогнутое лезвие.

— Ох, как я напуган, — произнес он, самодовольно улыбаясь, и шагнул ближе. — Да у тебя кишка тонка.

Дженни метнула нож рукоятью вперед. Получив мастерски точный удар по переносице, страж потерял сознание и свалился на пол. Не теряя времени, Дженни врезала первому стражу коленом по носу, и он присоединился к товарищу.

Дженни мчалась сквозь темноту к берегу. Показались очертания дамбы, и одновременно она услышала плеск волн, набегавших на галечный берег лагуны. Небо над головой расчистилось, последние седые пряди тумана таяли, и сверкали во всем великолепии созвездия, напоминающие роскошные византийские светильники. С моря дул ветер, отбрасывая с лица Дженни развевающиеся пряди волос. Сердце колотилось как бешеное, но она чувствовала себя лучше, чем когда-либо. У нее была цель, и, пожалуй, впервые в жизни она была уверена в себе.

Дженни увидела впереди светящееся окошко рубки, почувствовала резкий запах дизельного топлива. Моторный катер Цорци все еще стоял у причала. Паоло и несколько его людей были заняты последними приготовлениями. Они зачем-то придали судну вид полицейского катера, снабдив борта соответствующими эмблемами и подняв флаг. Когда Дженни подбежала к воде, отшвартованный катер заурчал мотором; звук становился все выше.

Она бросилась в воду и принялась грести, изо всех сил помогая себе ногами. Добравшись до судна, она услышала, как заработали на полную мощность двигатели. Нос катера задрался вверх, лодка тронулась с места, и Дженни уцепилась за один из бамперов. Почувствовав рывок, она расслабилась, скомпенсировав тягу катера. Она должна была запыхаться, но дышала совершенно ровно. Она снова была хозяйкой своей жизни, — что, несомненно, одобрила бы Арханджела, — и ее переполняло вдохновение.

Глава 20

Браво и Рюль высадились на берег вытянутого в длину, полностью заросшего лесом острова Лазаретто Веккьо. Было очень темно, но на небе появились звезды; далеко на западе, над горизонтом, висело кучевое облако, театрально подсвеченное снизу восходящей луной. Оно напоминало древнего бога, пробуждающегося от длившегося не одну вечность сна и неторопливо разминающего огромные, переплетенные реками вен бугры исполинских мышц.

— Некоторое время изменник не давал о себе знать, — произнес Рюль. — Он по крупицам передавал информацию рыцарям святого Клемента. Но теперь ты вышел на след Завета, и он проявил себя.

— Вы говорите о Цорци?

Рюль кивнул.

— Боюсь, что так. — Он включил фонарик, найденный в каюте. — Цорци был одним из близких знакомых Декстера. Он знал о твоем отце почти столько же, сколько и я. Сейчас его цель — ты. Он коварен, умен и очень опасен. Есть причины подозревать, что все его люди теперь обернулись против ордена. Они подчиняются ему, и только ему. Боюсь, никому из них уже нельзя доверять.