Завещание рождественской утки - [6]

– Не забудешь? – настаивала Вера.

– Конечно нет, – успокоила я ее. – Как только двинусь в твою сторону, сразу позвоню. Надеюсь, господин Зарецкий меня не задержит.

– Веруня! – закричали из дальнего конца коридора.

Мы обе повернули голову на зов и увидели Настю, личного секретаря Реброва.

– Привет, Вилка, – поздоровалась она. – Вера, где фото?

– Какое? – заморгала Филиппова.

– На доску почета! – отчеканила Настюша.

– Опять забыла, – смутилась пиарщица.

Анастасия уперла руки в боки.

– Значит, так! Или ты завтра вручаешь мне свой снимок, или я велю нашему Диме тебя щелкнуть и не стану слушать твои стоны о том, что издательский фотограф криворукий и косоглазый.

– Ладно, ладно, – забормотала Вера, – завтра фото принесу непременно. Гарик на месте?

– Нет, Елена потащила его на склад, хочет там новых книг для своего дома престарелых набрать, – ответила Настя и убежала.

Я постаралась не рассмеяться. У Гарика есть младшая, нежно им любимая сестра Леночка, врач по образованию и мать Тереза по состоянию души. Пару лет назад она стала заведующей самого обычного муниципального дома престарелых и моментально принялась его ремонтировать и перестраивать. Денег от доброго государства Лена не получила, одинокие больные старики никому не нужны, им со стола дотаций достаются крохи, дом престарелых фактически содержит Гарик. Он богатый человек и ни в чем не может отказать сестре. Думаю, сегодня одними книгами дело не обойдется, они небось приедут к подопечным Елены вместе со стеллажами и картинами для украшения библиотеки.

– Надо бы записать где-то про фото… – пробормотала Вера.

– Доска почета меняет дизайн? – улыбнулась я.

– Нет, – поморщилась Филиппова, – кто-то содрал мой снимок. Давно, еще летом. Настя просила новый из дома принести, а у меня в голове дырка. Декабрь на дворе, скоро Новый год, вот у Анастасии терпение и лопнуло.

– Кто-то украл твое фото? – удивилась я. – Похоже, в «Элефанте» работает тайно влюбленный в тебя мужчина.

– Скорей, завистливая баба, – хмыкнула Вера и посмотрела на часы. – Ой! Тебе пора срочно выезжать на встречу с Иваном Николаевичем!

Из моей груди вырвался тяжелый вздох.

– Уже спешу в паркинг.

* * *

Для беседы со мной Зарецкий выбрал один из самых пафосных и дорогих ресторанов Москвы. То ли банкир посчитал, что меня неприлично звать в скромную «Чаеманию», то ли является завсегдатаем места, где чашечка кофе стоит как золотое кольцо.

Едва войдя в зал, я услышала зычный голос:

– Виола Ленинидовна!

Статный мужчина в дорогом костюме бросился мне навстречу, чуть не сбив с ног официанта.

– Как я рад вас видеть! До последнего не верил, что придете.

– Добрая волшебница никогда не обманывает, – улыбнулась я. – Извините, слегка опоздала: сказочный единорог, на котором я скакала, попал в небольшую пробку.

– Виола Ленинидовна, звезда вашего ранга не опаздывает, а задерживается, – произнес Иван Николаевич. – Антон! И где букет?

– Несу, – откликнулся густой бас.

Я повернула голову на звук и оторопела. По огромному залу плыла клумба из роз. По краям размещались цветы бежево-кремового цвета, а в середине пламенели выложенные из темно-бордовых роз буквы «АВ».

– Нравится? – осведомился Зарецкий.

Вообще-то я не люблю срезанные цветы, грустно видеть, как они умирают в вазах, поэтому, если хотите сделать мне приятное, подарите горшок с геранью. А еще лучше вручите коробку шоколадных конфет – я заслуженный мастер спорта по их поеданию. Но сейчас я, стараясь улыбаться как можно шире, вежливо ответила:

– Очень.

– Композицию делал лучший флорист Европы, – похвастался банкир, – розы сегодня утром прибыли из Голландии. Разрешите Антону отнести букетик в вашу машину?

– У меня малолитражка, – смутилась я, – боюсь, он в нее не влезет.

Иван Николаевич чуть приподнял бровь.

– Тогда мои ребята доставят композицию вам на дом. О’кей?

Я начала рыться в сумке.

– Не ищите визитку, – остановил меня фанат, – мне известно, где вы живете. Садитесь, пожалуйста. Предпочитаете рыбу, ведь верно? С овощами на пару.

– Съем с удовольствием, – согласилась я, мысленно ругая про себя Филиппову.

Три года назад Вере пришло в голову, что я должна стать пропагандисткой здорового образа жизни.

– Поверь мне, так надо, – сладко журчала пиарщица. – Сегодня наши соотечественники курят, жрут картошку с мясом, чураются спортивных занятий, но я чую носом перемены. Вот увидишь, очень скоро к нам придет мировая мода на правильное питание, фитнес и отказ от сигарет. Ты будешь первой, кто начнет внушать людям, как следует жить. Расскажешь, чем питаешься сама…

– Обожаю бутерброды с докторской колбасой, – испугалась я. – И не хочу от них отказываться! От пирожных, кстати, тоже!

– И не нужно, – хихикнула Вера. – Однако в интервью журналистам отныне будешь говорить, что обожаешь рыбку и овощи на пару, а лучшим отдыхом считаешь пробежку с гантелями по спортзалу. Писатель обязан подавать хороший пример.

Мне стало смешно.

– А как насчет того, что алкоголизм является профессиональной болезнью большинства литераторов?

Филиппова округлила глаза:

– Ты же не пьешь!

– Верно, – согласилась я. – Но люблю сосиски с жареной картошкой.