Завещание Кришноканто - [4]

— А знаешь, Рохини, ведь шастры разрешают жениться на вдовах.

— Слыхала.

— Значит, и ты можешь выйти замуж. Почему бы тебе не выйти?

Рохини поправила на голове край сари и отвернулась.

— Кровного родства между нами нет. Мы только из одной деревни.

Но Рохини совсем закуталась в сари и, усевшись перед очагом, снова принялась толочь горох. Обескураженный, Хоролал направился к выходу. Он был уже у двери, когда Рохини вдруг сказала:

— Оставь, на всякий случай, мне эту бумагу. Может, я что-нибудь придумаю. Нет, денег не надо. Только завещание, — проговорила она, когда Хоролал протянул ей деньги.

На этом они и расстались.

Глава четвертая

В тот же день, часов около восьми вечера, Кришноканто сидел у себя в спальне, откинувшись на подушки, и посасывал трубку в сладкой полудремоте, навеянной лучшим в мире лекарством и приятнейшим из наркотиков — опиумом. Но вдруг ему приснилось, что завещание его продано с аукциона, и что все его имущество за три рупии тринадцать ан, две коры и два кранти купил Хоролал. И слышится ему, будто кто-то говорит, что это не завещание вовсе, а закладная, долговое обязательство, потом он увидел, как бог Вишну, сын Брахмы, явился к Шиве и занял у него под залог целого мира коробочку с опиумом. Всемогущий же бог, одурманенный наркотиком, забыл аннулировать расписку, как просроченную.

В это время в комнату тихо вошла Рохини.

— Вы спите, тхакурдада?

— Это кто, Нанди? — проговорил сквозь сон Кришноканто. — Скажи сейчас же Тхакуру, пусть немедля объявит расписку недействительной.

Рохини догадалась, что Кришноканто целиком находится во власти опиума.

— Кто такой этот Нанди, господин? — спросила она смеясь.

— Гм, ты прав, — продолжал бормотать Кришноканто, даже не обернувшись в ее сторону. — Во Вриндаване молочник масло съел и ему ни монетки не дали.

Рохини не могла удержаться от смеха. Тогда Кришноканто очнулся, поднял голову и проговорил:

— Э, никак, сами Ашвини, Бхарани, Криттика и Рохини к нам пожаловали?

— Почему тогда уж не назвать и Мригаширу, Ардру, Пунарвасу и Пушья!

— А также Ашлешу, Магху и Пунарпхальгуни?

— Дорогой господин мой, я пришла к вам не затем, чтобы астрономии учиться.

— Ну а зачем же тогда? Опиум, что ли, понадобился?

— Зачем мне то, что не поддерживает жизни? Меня к вам дядя послал.

— Ну вот. Значит, все же за опиумом?

— Нет, тхакурдада, честное слово, не за опиумом. Дядя говорит, что на составленном сегодня завещании как будто нет вашей подписи.

— Что такое? Я хорошо помню, как подписывал его.

— А дядя говорит, что нет. Да зачем же понапрасну спорить? Лучше проверьте сейчас же.

— Ну ладно. Посвети-ка мне, — сдался наконец Кришноканто и достал из-под подушки ключ. Рохини с лампой в руках стояла рядом. Кришноканто сначала открыл небольшую шкатулку. Затем, вынув оттуда какой-то особенный ключ, отпер ящик комода и, пошарив там, извлек завещание. Немало времени заняло у него надевание очков — опиум все еще давал о себе знать. Наконец, благополучно водрузив очки на нос, Кришноканто просмотрел завещание и с довольной улыбкой произнес:

— Ты что ж, Рохини, думаешь, я от старости совсем память потерял? Вот посмотри, моя подпись.

— Ну какой же вы старик? Вы только тогда бываете стариком, когда таких, как я, внучками называете. Ну, я пойду, успокою дядю, — проговорила Рохини и покинула спальню Кришноканто.

Глубокой ночью Кришноканто внезапно проснулся и увидел, что в комнате совершенно темно, обычно лампа горела целую ночь. К тому же ему показалось, что кто-то поворачивает ключ в замке. Потом он услыхал чьи-то шаги. Вот к изголовью его постели подошел человек и сунул руку под подушку. От опиума Кришноканто все еще был очень слаб и смутно представлял себе, что происходит.

Полусонный, Кришноканто не мог бы даже сказать, действительно ли в комнате нет света, так как глаза его все время оставались закрытыми. Незадолго до пробуждения Кришноканто как раз снилось, что за ложные показания по делу Хори Гхоша он попал в тюрьму. В тюрьме же, как известно, всегда темно. Потом щелкнул ключ в замке. Но может, это тюремный ключ? Наконец сознание его несколько прояснилось. Он протянул руку за трубкой, не нашел ее и по привычке позвал:

— Эй, Хори!

Ни в задней половине дома, ни на террасе Кришноканто спать не любил и устроил себе спальню в средней комнате. Здесь ночевали только он да его верный телохранитель Хори. Его-то и звал теперь Кришноканто. Однако слуга не откликнулся, и Кришноканто снова погрузился в сон. Тем временем настоящее завещание исчезло из дома Кришноканто, и на его месте оказалось завещание фальшивое.

Глава пятая

На следующее утро, когда Рохини собралась стряпать, на кухню явился Хоролал. К счастью, Брохманондо не было дома, а то бы он заподозрил неладное. Хоролал медленно приближался к Рохини, но она притворилась, что не замечает его. Тогда Хоролал проговорил:

— Да подними же ты голову. Не бойся, не разобьется твой горшок.

Рохини улыбнулась.

— Ну как, удалось? — нетерпеливо спросил Хоролал.

Вместо ответа Рохини протянула ему украденное завещание. Хоролал внимательно просмотрел его и не смог сдержать торжествующей улыбки.

— Как ты его достала?