Завершение проекта Повелитель - [29]

– Гы?! – указываю я пальцем полковнику. И на моих глазах бархан втягивает в себя последний кусок.

– Что?

– Ты что не видел?

– А что я должен был видеть?

Вот пень дырявый, проглядел.

– Мясо наше песок всосал на моих глазах, смотри. Ни одного куска не осталось.

Но этот баран упрямый даже вниз не глянул, а озабочено посмотрел на меня.

– Перегрелся ты Максим на солнце. Может голову тряпкой какой прикроешь?

– Да пошел ты..!

И мы пошли дальше. Увиденное, не давало мне покоя. Что это было? И стоит ли этого опасаться? Загадка. Впрочем, вскоре я о происшедшем забыл. Мы увидели нечто. Сначала заметили стайку мелких существ, размером с кошку, которые подчистую объедали редкие кустики перекати-поле. Сивуч всадил стрелу в одно из них. Да не в перекати-поле, в животное. Остальные отбежали подальше до ближайшего куста, и принялись жевать этот совершенно сухой несъедобный продукт местного производства. Словно ничего и не произошло. Наше появление и потеря сородича их не сильно обеспокоило. Видимо, с людьми им встречаться не доводилось.

Мы же, осмотрев добычу, единогласно признали в ней зайца, и честно, поделив тушку пополам, съели. Ну и что, что уши у него короткие, а лапы широкие? А мордой он совсем на зайца не похож? Ну и что, что рожки на голове? Какое нам дело до его семейных проблем? Ну и что, что есть нам не хотелось? И заяц этот по вкусу был как тот сухостой, что он жевал. Главное это было еда. Потому, как неизвестно когда еще поесть придется. А оставлять на потом на такой жаре мясо, лучше сразу выкинуть. И тут появились они…Поначалу я принял их за собак. Но как-то странно они бежали, переваливаясь и припадая на передние лапы. Когда они приблизились ближе, я увидел, что у этих уродцев задние лапы короче передних. Зайцы наши задали стрекоча. И мы убедились, что с такими широкими лапами по песку бегать им легче. Они почти летели, легко отталкиваясь от вязкой и сыпучей поверхности. Четыре собаки погнались за ними. За песчаными зайцами, гнались песчаные волки. Поистине, как говорил Хаймович: Быт определяет сознание. А так же окраску, особенности тела, и пищеварения. Ну, последнее он не говорил, это я уже отсебятину попер. Умчалась толпа и ладно. Но то, что они вернуться через пол часа, я не знал. Затылком почувствовал.

– Сивуч! Сзади!

То ли охота у волков не удалась, то ли аппетит приходит во время еды. Но волко-собаки вернулись и напали сзади. И тут мы убедились, что не так уж они несуразно сделаны и неловки. Спина к спине мы стать не успели. Все произошло слишком быстро. Я повел тесаком перед собой и собака отскочила. Обнажая от досады кривые желтые клыки. Сивучу повезло больше. Он сходу шашкой рубанул, рассадив псу плечо и ребра до самого сердца. Трое против двоих. Уже не плохо. Может быть все бы так быстро и закончилось. Но псы, не взяв нас с наскока, отошли на безопасное расстояние и остановились в ожидании. Полковник потянул стрелу из колчана за спиной.

– Фьють!- пропела стрела. Собак почуяла и в последний момент увернулась. Стрела глубоко зарылась в песок.

– Фьють!

И опять мимо.

– Однако, на них стрел не напасешься, – сказал Сивуч задумчиво прицеливаясь, выбирая в какую из них пустить. Собаки кучковаться не стали. Они разбежались на три стороны. Двое по бокам, а одна позади нас. Та, что лежала рядом ощутимо воняла падалью. Но не потому, что успела протухнуть. В питании была неразборчива.

– Чуешь полковник, чем пахнет?

– И ты так пахнуть будешь, если не перестанешь умываться по утрам, – оскалился Сивуч. Это он намекал, что мой вещмешок где мясо лежало, пах теперь не очень.

– Дожить бы нам до утра, – обронил я, предчувствуя дальнейшее развитие событий. То, что они теперь не отстанут, я не сомневался. А ведь солнце на закате..И костра разжечь не с чего. Ситуация.

***

Вот и все…Распростертое тело, так неудобно лежащее на ступеньках с ножом, воткнутым подмышку. Лезвие было достаточно длинное, чтобы достать до сердца. Андрею не в первый раз приходилось убивать человека, вернее нелюдь, как определил он незнакомца. Сколько их было на его счету? Он никогда над этим не задумывался, не считал, и не помнил их лиц. Сколько поселений прошли, столько трупов. Помнил он только первого.

Было ему лет 15 или 16, когда отец впервые взял его на зачистку территории. И хоть Андрей уже неплохо рубил ветки шашкой, неплохо стрелял из лука. Но все оказалось не так, как он себе это представлял. Мутант не ветка, и ни в какую не хотел умирать. Наоборот, он пытался убить Андрея. И лишь когда шашка младшего Сивуча вошла мутанту в мягкое брюхо, Андрей запомнил и тот стекленеющий взгляд, полный боли и ненависти, и то с какой легкостью вошла сталь в теплое, живое тело. Переболев одну ночь, он больше никогда не смотрел тому, кого убивал, в глаза, никогда не останавливался на полпути добивая врага, не обращал внимание на то, кто перед ним: женщина, старик, ребенок…Это все были нелюди. А значит, места им не было на этой земле. Сейчас же Андрей был в смятении. Наверное, от того, что не планировал убивать. Ему нужно было допросить незнакомца. Взять в плен, и допросить. Вызнать о месторасположении лагеря врага. Чтоб тот указал, довел полковника до их гнезда. А оно вон как вышло. Напрасная, бессмысленная смерть. И несуразно лежащий труп на лестнице.