Завернувшись в теплый плед. Лето - [13]

— Он хочет добавки! — мстительно радуясь, поспешил сказать Вовка.

Добавка борща тут же была налита в тарелку. Дверца ловушки захлопнулась. Пришлось взять ложку. Борщ уже не казался таким вкусным. Он был везде. Даже булькал в ушах. Улучив момент, когда мама вышла из кухни, папа «Саня» отпихнул тарелку и рванул из-за стола. Народу во дворе было много.

— Ты кто? Я тебя раньше тут не встречала, — подскочила с вопросами Милка.

— А я в соседний двор недавно переехал! — ответил папа.

— Ух ты! Теперь можно будет к вам во двор ходить, на качелях качаться. Пошли прямо сейчас? — не отставала Милка.

— Я не пойду! — дернул за рукав отца «Саню», Вовка.

— Что так?

— Там это Егор-дылда…

— Он что? Бьет тебя?

— Ну как бьет… просто цепляется каждый раз, — потупился сын. Терять марку даже перед собственным отцом, Вовке не хотелось. А папа на миг забыл, что он теперь не тот лысый инженер-технолог, а всего лишь очкарик Саня рахитичного вида, бодро ответил: « Ерунда, прорвемся!» и смело двинул в сторону соседнего двора. Ватага мальчишек пошла следом. Всем хотелось узнать, что будет дальше.

Одного взгляда на Егора было достаточно, чтобы понять — силы не равны. Папа «Саня» проигрывает, даже не начав. Егор был выше и крупнее почти в два раза. Он сидел на качелях и что-то увлеченно рассказывал своим товарищам.

Делать было нечего. И папу «Саню» опять «понесло».

— Ты что ли Егор? — храбро начал папа наступление.

— Ну, — Егор говорил негромко и спокойно.

— А ты кто такой?

— А я теперь живу в этом дворе! Значит имею право качаться на качелях!

— Чего? Какое такое право? — опешил от такой дерзости очкарика, Егор.

— Я тебе сейчас покажу право, шкет! — Егор стал неторопливо подниматься навстречу. Папу скрестил руки и приготовился к худшему. За спиной стоял весь его двор. Сын. Напряжение возрастало.

— Ты чего тут выпендриваешься? Нужно чтобы всем было весело! Чтобы… — Первый удар пришелся по носу. Навернулись слезы. Было не столько больно, сколько обидно. А за слезы еще и стыдно.

— За что? — взвыл папа «Саня».

Второй удар под дых сложил его пополам. Папа всем телом рванул навстречу драчуну. Егор не ожидал и от неожиданности упал на спину.

— Папка!!! — завопил со всей дури Вовка и налетел на обидчика. А следом за ним и все остальные ребята.

Что было потом папа «Саня» плохо помнил. В клубах пыли, в куче из рук и ног было не разобрать, кто кого мутузил. Драка закончилась с перевесом в пользу дворовых ребят.

Сидя на траве все друг друга отряхивали от пыли. Прикладывали листы подорожника к ранам и ссадинам.

И радостно галдели, смакуя детали боя.

Вовка с интересом смотрел на этого худого в очках, пацана, растиравшего по физиономии то ли слезы, то ли сопли.

— Стыдно тебе за меня? — спросил его папа.

— Ты чего? — испуганно вскинул выгоревшие на солнце брови, Вовка. От ответа зависело все. Нужно было решить здесь и сейчас, как дальше вести себя с этим мальчиком.

Папа «Саня» наконец вспомнил, что он родитель и взял себя в руки.

Произошедшее выглядело вполне объяснимо для сына и его сверстников. Но совершенно непонятно для него самого. Нужно было что-то предпринимать. Прежде всего, требовалось восстановить отцовский авторитет.

— Пошли мороженное есть! — предложил папа. Вся компания восторженно загалдела.

Не жалея командировочных, папа завоевывал авторитет: покупал на каждом углу мороженое, лимонад, пирожки. День подходил к концу. А что дальше?

— Пап, а ты навсегда таким останешься? — нарушил паузу сын.

— Или будешь расти?

Весь смысл произошедшего, внезапно дошел до него!

«Если бы начать жизнь сначала!» — сколько раз мысли буксовали на этой фразе. Папа «Саня» не знал, что ответить. Говорить общие фразы не хотелось.

— Мы будем расти вместе! Честно и правильно! Заново!

— Понимаешь сын, самое главное — не врать! Самому себе! Знаешь, как это трудно? Чаще всего врут от трусости, от невежества, от слабости. Так удобнее, проще. Надо быть сильным и мудрым. А это трудно! Понимаешь? — сказал папа и погладил сына по голове.

Широко раскрыв глаза Вовка смотрел на отца. Впервые отец не нудил с нравоучениями, а говорил с ним на равных. Какая разница — отец или друг. Теперь он готов был идти за ним куда угодно. В слова он особо не вслушивался, достаточно было ощущения правды.

— Пап, а ты точно говоришь правду? Не передумаешь? Давай поклянемся! Будешь есть землю? — сын смотрел испытующе. Оба трижды сказали: « Клянемся!» и Вовка запихнул горсть земли в рот. Нужно было скрепить союз «Сын-Отец» и папа «Саня» сделал то же самое.

Вовка просыпался долго и мучительно. Сознание цеплялось за забытье. Он зарывался в подушку и лез под одеяло.

— Подъем! — скомандывал голос мамы.

— Папка! — вскинулся Вовка и босиком выскочил в прихожую.

Отец стоял в дверях, раскинув руки, и улыбался.

— Привет сын! Ну, как вы тут, без меня?

— А ты где был?

— Как где? В командировке! — ответил отец и смешно пощекотал Вовку усами.

Златоустова Резида (@rezidazlatoustova)

Страшнее самого страха

Анечка до жути боялась темноты. То ей вампир-красноглаз с длинными черными руками, как Горлум из «Властелина колец», мерещился под кроватью. То Клоун из «Оно» лез, застревая жирным телом между кроватных ножек.