Заверните коня, принц не нужен, или Джентльмены в придачу - [93]

– Леля! – предостерегающе поднял ладонь диэр. – Ты ведешь себя вызывающе! Ты моя жена! Прекрати устраивать разборки на пустом месте!

Во мне полыхнуло злое веселье.

– Это тебе так хочется думать! – заявила я, с садистским удовольствием наклоняясь за тарелкой со сластями, стоявшей на покрывале около кострища, и предельно медленно и очень тщательно размазывая жирные липкие вкусности об его дорогущее, расшитое золотой нитью одеяние. – Если тебе не нравится пустое место, могу предложить использовать твою могилу! Будет не так уж и голо! Я даже возложу тебе в ноги букет из терновника и воткну в изголовье осиновый кол!

– Я бы все же хотела принести свои извинения! – влезла Магрит.

– Спасибо! – поблагодарила ее я. – Только мне бы сначала хотелось выяснить свои отношения с этим типом, а уж потом принимать извинения и все остальное!

– И как вы будете выяснять? – встрял в разговор задорный мальчуган, потихоньку освобождая пострадавшее ухо из материнских рук.

– Как в Manhunt-2! – ощерилась я.

– Ух ты! – обрадовался парень. – Не повезло ему! – Деловито уточнил: – А какой уровень?

– Для него – последний! – уверенно сказала я. И снова нацелилась пальцем на князя. – Ты, шмакодявка от природы, подло исковеркал мою жизнь!

– Как ты меня назвала?! – обиделся возвышающийся надо мной князь. Весело хмыкнул: – И потом, эту реплику ты должна говорить через лет тридцать совместной жизни, не раньше.

– Щас! – отреагировала я. – Лучше сделаем монтаж! – И энергично подвигала двумя пальцами, изображая ножницы. Окинула его негодующим взглядом, задержавшись на…

– Леля, ты же меня любишь? – поспешно спросил мужчина, поворачиваясь ко мне боком.

– Каждый может ошибаться! – Идея мне нравилась все больше и больше. Глаза мои горели все ярче и ярче. Внутри поселилась чистейшая, незамутненная ярость.

– А как же разбитое сердце? – Ладомир попытался сыграть на нежных чувствах.

Опасное заблуждение и серьезная ошибка. После всего, что со мной здесь случилось? Не тут-то было!

– Все в прошлом – я сделала генеральную уборку! – отрезала я, приседая и начиная на ощупь шариться в сумке.

– Мама, смотри! – восторженно заорал мальчишка. – Это впервые в нашем мире – убийство маникюрной пилочкой! Веселее было, только когда ты гоняла папу по дому эпилятором, обещая выдернуть ему все!

– Это семейные дела, сынок, – до багрового румянца смутилась Демиург, оттаскивая сына и начиная срочно восполнять пробелы воспитания.

– А как насчет слов, что я запал тебе в душу? – вкрадчиво поинтересовался красивый рыжеволосый диэр, медленно и осторожно протягивая ко мне руку, словно к взбесившемуся животному. Прелестно! Я в ауте!

Дама цвета блонди поспешно отшагнула в сторону.

– Ничего страшного! Я знаю один очень хороший способ, как тебя оттуда выкинуть: пинок в зад для ускорения – и вся недолга! И лети, птенчик, в другую форточку! – мстительно ответила я, пылая огнем неугасимой душевной боли и белой ярости.

– Лель, я тебя люблю! – запоздало и как-то неуверенно признался рослый Ладомир, внаглую используя крайнее средство успокоения разъяренных женщин, так сказать – «последний довод королей».

Дальше у профессионального ловеласа следует обычно замануха – «хочу жениться на тебе». Но эту стадию мы уже благополучно миновали не начав. Есть еще иные подвиды «люблю»: «мила ты мне», «жить без тебя не могу!» (Надеюсь, диэр до такого мелкого шантажа не опустится.). И снисходительное: «не дури, детка!» (К данному варианту проявления чувств все благополучно идет, а зря – я такое ненавижу и не прощаю.)

Я тихонько всхлипнула, разрываясь между горем и яростью. С ума сойти, это ж сколько запала, сколько вбухано времени и сил для удовлетворения основного инстинкта! Вру, основных: поиметь и поиграться с ничего не подозревающей жертвой. Да мне потраченных ныне диэром усилий за всю жизнь рабства потом не отработать!

Это пусть он так думает…

Мои гнев и ошеломление были так заметны, что вслед раздалось сомнительное:

– Лель, я люблю и буду верен тебе…

Опять шуточки шутишь?! Слишком поздно! Бобик сдох!

Зато родилась смертельная обида и отчаянное желание реванша.

– У каждого свои недостатки! – не попалась я в гнилые и липкие, усыпанные дешевыми блестками лжи и стразами лести диэрские сети.

– Прости меня! – неохотно выдавил златоглазый мужчина. Но если судить по чьей-то слишком довольной физиономии кота, обожравшегося птичками, – совести или раскаяния ни в одном глазу.

Ладно. Будем считать, это вполне ожидаемо.

Да вот только мне уже терять нечего. Сейчас будем с чувством огромного удовлетворения исправлять заблуждения – свои и чужие!

Я прокрутила в голове все приключения в этом мире и напрямую обратилась к Демиургу. Авось сработает пресловутая женская солидарность, и элегантная дама откроет мне правду?

– Скажите, а все, что с нами происходило в дороге и в городе диэров, – все было подстроено?

Демиург сочувственно покосилась сначала на самозваного мужа, потом на меня, но все же призналась:

– Да!

– И офис с эльфийкой и козлоножкой? Это было не по-настоящему?

– Да. – Магрит взмахнула рукой. Над землей замерцало призрачное зеркало, отразившее эльфийку и сатира и тут же показавшее их истинные обличья. Две прекрасные, практически неземной красоты женщины. – Это сводные сестры Ладомира.