Затяжной поворот: история группы «Машина времени» - [21]

Но мы, все равно, были счастливы и такой профессиональной практике (из «Гипротеатра» я тогда быстро уволился), и Лазарев был счастлив, что сбагрил нас со своих плеч. Он действительно, как и обещал, дал нам рекомендацию в театр. И это была не просто бумажка, а подписанная сотрудником горкома партии!

Александр «Фагот» Бутузов

Позже я предлагал Макару написать сценарий музыкального фильма «Театр Комедии», потому что это было такое смешное время, такой забавный театр, столько в нем присутствовало юмористического «совка», что можно из той истории сделать шикарный музыкальный фильм. Помнится, по поводу Мочалова вскоре появилась статья в «Литературке» под названием «Как стать соавтором Шекспира».

Валерий Ефремов

Театр, конечно, веселый момент в нашей биографии. Ничего общего с тем, чем мы на самом деле занимались, в нем не было. Как я понимаю, он был прикрытием, дабы за нас компетентные органы не взялись серьезно.

Андрей Макаревич

А какая вообще перед куратором Лазаревым ставилась задача касательно «Машины»?

Пресечь нашу неконтролируемую деятельность. Не было же закона, запрещающего людям собираться вместе, и играть на гитарах, но нельзя же нам на этом основании предоставить безграничную свободу. Власти не знали, что мы выкинем завтра, то «Голос Америки» про нас что-то скажет, то какой-нибудь ажиотажный сейшен в Московской области устроим, и это их страшно раздражало.

По линии ОБХСС у нас все проходило четко. Представителям это организации мы всегда сообщали, что выступаем бесплатно. А вот цензуру и для любительских групп никто не отменял. Наш репертуар утверждался в Доме народного творчества на Бронной. Поэтому человек, который организовывал концерт «Машины», желательно член комитета комсомола какого-нибудь института или общаги, с бумагой ехал на туда, к товарищу Эстеркесу. Тот вздыхал: «Ой, опять „Машина Времени“…Хорошо, утверждаю этот концерт под вашу ответственность». Песню «Марионетки» он почему-то всегда вычеркивал. Чуть позже я насобачился на ксеркосе копировать этот утвержденный репертуар. И мы без заезда к Эстеркесу переезжали с одного сейшена на другой. Если у кого-то из ответственных работников на местах возникали вопросы, относительно того, что на бумаге не оригинальная подпись цензора, а копия, мы отвечали: «Какая разница? Программу-то ту же самую играем. Все песни утверждены. Вот печать стоит».

Потом, уже в росконцертовский период, стало хуже. Появилось постановление, что профессиональные ансамбли могут исполнять в программе не более 20 процентов собственных произведений, остальное – советских композиторов. Я тогда спрашивал: «А почему я не могу считаться советским композитором? Я американский что ли? Мне отвечали: „Вы – не композитор, вы – автор-исполнитель“.

После особо памятного выступления «Машины» с Театром Комедии в Воскресенском Дворце спорта, где драматические актеры окончательно «поплыли», а «МВ» пришлось раскачивать многотысячную толпу (требовавшую не халтурного спектакля, а «Марионеток» и «Поворот») с помощью аппаратуры, пригодной для дискотеки в школьном актовом зале, союз «машинистов» с Мельпоменой руководство Росконцерта расторгло. И решило самостоятельно обустраивать гастрольную жизнь сверхрентабельного коллектива. «Машине» от этого стало только лучше.

Борис Гребенщиков

«Машинисты» молодцы, что перешли в Росконцерт. А, что им, в принципе, оставалось делать? Как выступать? Если ты музыкант, у тебя есть группа и появляется выбор – играть на сцене или не играть, что ты выберешь?

Но можно было вести более неформальное существование, как тот же «Аквариум», «Зоопарк»?

«Зоопарк» провел херовую жизнь. Чахнул все дорогу, и из собственной ямы так и не вылез… Группа просидела все годы своего существования в коммунальной квартире, давая редкие концерты. Какое-то движение у них началось после того, как Саша Донских там появился. Если бы они постоянно выступали, судьба группы сложилась бы иначе.

Я совершенно не считаю, что Майк был честнее Андрюшки. Макар просто, по всем канонам, сочинял песни лучше, и жил лучше. У «Машины» никогда не было прямой антисоветчины. Они не такие дураки. Антисоветчиной занимались только люди, которым не оставалось ничего другого, чтобы привлечь к себе внимание. А, что касается «Аквариума», то нас в Росконцерт никто бы и не взял.

Алексей Романов

Думаю, для «Машины» переход на профессиональную сцену был вполне разумным ходом. Валерка Ефремов играл на барабанах лучше, чем Кавагоэ. Он играл, как профессиональный барабанщик, с арт-роковыми исполнительскими амбициями, а Сережка, как любой музыкант, севший за этот инструмент. Кутиков уже был к тому моменту фактически профессиональным музыкантом. Ну и Петя Подгородецкий, только вернувшийся из армии, просто фонтанировал энергией, его перло, ему все нравилось. Как образовался Мелик-Пашаев в этой компании, я не знаю, но он старался быть за главного. Какое-то музыкальное прошлое у Ованеса имелось. Кажется, он давил на клавиши в некой университетской команде. Но в «Машине» он разглядел для себя очень интересный проект. А Андрюшка и не стремился тогда к управлению «Машиной», хотя, вообще, руководитель он не плохой. Короче, у них сформировалась крепкая команда, с которой логично было двинуть в Росконцерт.