Затворники Альтоны - [2]
Иоганна (ошеломлена). Вернер!
Вернер, погрузившись в кресло, не отвечает.
Я... я не понимаю.
Лени. Вы еще не знаете Герлахов, Иоганна.
Иоганна (указывая на Вернера). Одного я узнала в Гамбурге, три года тому назад, и сразу полюбила его, он был свободным, искренним, веселым. Как он изменился здесь!
Лени. И он не боялся слов, в Гамбурге, ваш Герлах?
Иоганна. Ничего он там не боялся.
Лени. Подлинный Герлах тот — кого вы видите здесь
Иоганна (обернувшись к Вернеру, с грустью). Ты обманываешь меня.
Вернер (поспешно и громко). Ни слова больше. (Указывая на Лени.) Посмотри на ее улыбку: она подготавливает почву.
Иоганна. Кому?
Вернер. Отцу. Нас хотят принести в жертву; основная их цель разъединить нас. Что бы ты ни думала обо мне, не упрекай меня: не то ты сыграешь им на руку.
Иоганна (нежно, но строго). Мне не в чем упрекать тебя.
Вернер (настойчиво и в то же время рассеянно). Что ж, тем лучше! Тем лучше!
Иоганна. Чего им надо от нас?
Вернер. Не волнуйся: они нам скажут.
Пауза.
Иоганна. А что с ним?
Лени. С кем?
Иоганна. С отцом.
Лени. Рак горла.
Иоганна. От этого умирают?
Лени. Обычно умирают. (Пауза.) Может, он еще и протянет. (Мягко.) Он вам нравился? Правда?
Иоганна. И сейчас нравится.
Лени. Он нравился всем женщинам. (Пауза.) Какое возмездие! Этот рот, который так любили... (Видя, что Иоганна не понимает.) Вероятно, вы не знаете, но основное поражение при раке горла...
Иоганна (поняв). Замолчите.
Лени. Браво! Вы становитесь подлинной фон Герлах! (Берет Библию, толстую тяжелую книгу — фолиант XVI века, и с трудом переносит ее на стол.)
Иоганна. Что это?
Лени. Библия. Когда созывается наш семейный совет, ее кладут на стол.
Иоганна удивленно смотрит на нее.
(Добавляет с некоторым раздражением.) Конечно, на тот случай, если понадобятся клятвы.
Иоганна. Какие могут быть клятвы?
Лени. Кто знает.
Иоганна (со смехом, чтобы ободрить себя). Вы-то сами не верите ни в бога, ни в черта.
Лени. Это правда. Но мы ходим в церковь и присягаем на Библии. Я уже говорила вам — наша семья утратила смысл жизни, но сохранила свои добрые традиции. (Поглядев на часы.) Три часа десять минут: можешь встать, Вернер.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Те же и отeц.
В то же мгновение из сада входит отец. Услышав, как открывается дверь с веранды, Вернер оборачивается, Иоганна колеблется, прежде чем встать, но в конце концов встает с недовольным видом. Отец торопливыми шагами пересекает комнату и, положив руки на плечи Иоганны, усаживает ее в кресло.
Отец. Прошу вас, дитя мое.
Иоганна садится.
(Склоняется, целует ей руку, затем, резко выпрямившись, глядит в сторону Вернера и Лени.) Собственно говоря, мне уже нечего вам сообщить. Тем лучше. Перейдем прямо к делу. И без церемоний, не так ли? (После короткой паузы.) Итак, я обречен.
Вернер берет за руку отца.
(Почти грубо ее отдергивает.) Я же сказал: без церемоний.
Вернер оскорбленно отворачивается и садится. Пауза.
(Устремляя на всех пристальный взгляд, продолжает несколько хриплым голосом.) Вы твердо уверены в моей смерти. (Не сводит с них глаз, как бы желая убедить себя.) Я скоро подохну. Подохну. Это очевидно. (Овладев собой, почти весело.) Дети мои, природа сыграла со мной самую гнусную штуку. Чего я стою — это вопрос иной... Но моя плоть никому не причинила огорчений... Через полгода я стану трупом, не имея с этого никакой выгоды. (Со смехом отвечает на жест Вернера.) Садись: я уйду пристойно.
Лени (с вежливым любопытством). Вы собираетесь...
Отец. Неужели ты думаешь, что я примирюсь с причудами каких-то клеточек, я, человек, заставляющий плавать сталь по морям? (После короткой паузы.) Полгода — это более, чем нужно, чтобы привести в порядок все мои дела.
Вернер. А после полугода?
Отец. После? Что ты хочешь, чтобы было? Ничего.
Лени. Совсем ничего?
Отец. Насильственная смерть: последняя попытка исправить природу.
Вернер (сдавленным голосом). Кто должен исправить?
Отец. Ты, если сумеешь.
Вернер вздрагивает.
(Смеется.) Не тревожься, я все возьму на себя: вам придется позаботиться только о моих похоронах. (Некоторое время молчит.) Довольно об этом. (После долгой паузы, приветливо, Иоганне.) Дитя мое, прошу вас еще немного запастись терпением. (Другим тоном, Лени и Вернеру.) Вы принесете клятву по очереди.
Иоганна (обеспокоенно). Сколько церемоний! А вы говорили, что их не будет. В чем нужно поклясться?
Отец (добродушно). Пустяки, невестушка! Во всяком случае, непрямые члены семьи освобождаются от клятвы. (Поворачивается лицом к сыну, с торжественностью, не то иронической, не то искренней.) Вернер, встань. Сын мой, ты был адвокатом. Когда Франц умер, я призвал тебя на помощь, и ты не колеблясь покинул свою контору. Это заслуживает награды. Ты станешь хозяином этого дома и возглавишь наше предприятие. (Иоганне.) Как видите, ничего страшного: он станет одним из властителей этого мира.
Иоганна молчит.
Не согласны?
Иоганна. Не мне отвечать вам.
Отец. Вернер! (Нетерпеливо.) Ты отказываешься?
Вернер (мрачно и смущенно). Я поступлю, как вы решите...
Отец. Разумеется. (Глядя на него в упор.) Но поневоле?
Вернер. Да.
Отец. Крупнейшее судостроительное предприятие! Тебе приносят его в дар, и ты недоволен. Почему?
«Тошнота» – первый роман Ж.-П.Сартра, крупнейшего французского писателя и философа XX века. Он явился своего рода подступом к созданию экзистенционалистской теории с характерными для этой философии темами одиночества, поиском абсолютной свободы и разумных оснований в хаосе абсурда. Это повествование о нескольких днях жизни Антуана Рокантена, написанное в форме дневниковых записей, пронизано острым ощущением абсурдности жизни.
Роман-пьеса «Ставок больше нет» был написан Сартром еще в 1943 году, но опубликован только по окончании войны, в 1947 году. В длинной очереди в кабинет, где решаются в загробном мире посмертные судьбы, сталкиваются двое: прекрасная женщина, отравленная мужем ради наследства, и молодой революционер, застреленный предателем. Сталкиваются, начинают говорить, чтобы избавиться от скуки ожидания, и… успевают полюбить друг друга настолько сильно, что неожиданно получают второй шанс на возвращение в мир живых, ведь в бумаги «небесной бюрократии» вкралась ошибка – эти двое, предназначенные друг для друга, так и не встретились при жизни. Но есть условие – за одни лишь сутки влюбленные должны найти друг друга на земле, иначе они вернутся в загробный мир уже навеки…
В первой, журнальной, публикации пьеса имела заголовок «Другие». Именно в этом произведении Сартр сказал: «Ад — это другие».На этот раз притча черпает в мифологии не какой-то один эпизод, а самую исходную посылку — дело происходит в аду. Сартровский ад, впрочем, совсем не похож на христианский: здание с бесконечным рядом камер для пыток, ни чертей, ни раскаленных сковородок, ни прочих ужасов. Каждая из комнат — всего-навсего банальный гостиничный номер с бронзовыми подсвечниками на камине и тремя разноцветными диванчиками по стенкам.
"Дороги свободы" (1945-1949) - незавершенная тетралогия Сартра, это "Возраст зрелости", "Отсрочка", "Смерть в душе". Отрывки неоконченного четвертого тома были опубликованы в журнале "Тан модерн" в 1949 г. В первых двух романах дается картина предвоенной Франции, в третьем описывается поражение 1940 г. и начало Сопротивления. Основные положения экзистенциалистской философии Сартра, прежде всего его учение о свободе, подлинности и неподлинности человеческого существования, воплощаются в характере и поступках основных героев тетралогии. .
За городскими воротами, зашагав прочь от Аргоса, странствующий рыцарь свободы Орест рано или поздно не преминет заметить, что воспоминание о прикованных к нему взорах соотечественников мало-помалу меркнет. И тогда на него снова нахлынет тоска: он не захотел отвердеть в зеркалах их глаз, слиться с делом освобождения родного города, но без этих глаз вокруг ему негде убедиться, что он есть, что он не «отсутствие», не паутинка, не бесплотная тень. «Мухи» приоткрывали дверь в трагическую святая святых сартровской свободы: раз она на первых порах не столько служение и переделка жизни, сколько самоутверждение и пример, ее нет без зрителя, без взирающих на нее других.
Книга «Экзистенциализм — это гуманизм» впервые была издана во Франции в 1946 г. и с тех пор выдержала несколько изданий. Она знакомит читателя в популярной форме с основными положениями философии экзистенциализма и, в частности, с мировоззрением самого Сартра.