Затворник - [25]

Навстречу мне шла Уотла. На ней был наряд замужней женщины, золотые ожерелья на ее шее, и золотые кольца и браслеты на ее руках. Рядом с ней шла женщина, что служила при ней в доме Уккэта.

Уотла не узнала меня, а прошла и не повернула ко мне свою голову. Я же, с трудом сдержавшись, не выдал себя, но дал ей и служанке отойти некоторое расстояние, потом повернулся и шел по их следу.

Так я шел, не догоняя их, но и не отставая, и миновал несколько дворов. Потом Уотла и служанка, сопровождавшая ее, свернули с большой улицы в проулок.

Тогда я быстро, насколько мог, побежал за ними, догнал и схватил Уотлу за руки. Служанка крикнула что-то, но для меня было не время ее слушать. Я посмотрел Уотле на лицо, а она сначала застыла, потому что была удивлена, но потом, посмотрела на мое лицо и поняла кто ей встретился. Испугавшись, она вскрикнула, и чуть не потеряла чувства, но я бил ее по щекам и тряс, а когда она снова взглянула на меня, то я сказал:

— Уотла! Твои отец и братья далеко, но они смотрят на тебя!

Сказав так, я вытащил у Уотлы ножик, какие носят на поясе наши женщины, и ударил ее в шею. Служанка стояла в трех шагах, от испуга не имея сил пошевелиться и не владея собой. Я не тронул ее, и бежал через проулки, добрался до полночных ворот города, и вышел вон.

К леснику я больше не пошел, потому что был благодарен ему за убежище, а в том, что меня теперь будут повсюду искать, не могло быть сомнения. Я добежал до первого селения, отнял там лошадь, и скакал по лесу, переплывая реки, пока конь не упал. Потом я пеший шел лесами, ел рыбу из озер, ягоды и грибы. Потом добрался до реки Ижа, которая течет в Землю Уннаяка из Засемьдырья, там прибился к рыбакам, год ловил с ними рыбу в реке Ижа, а после добрался до удела княжича Смирнонрава, где находили убежище все, кто пострадал от Ясноока и его людей.

Там я встретил Старшего и его учеников, которых после назвал братьями. Там же встретил я много других людей, с разных мест ратайской земли, говорил с ними и слушал их слова.

И ты будешь теперь знать, Пила, что если бы не слова этих людей, переживших беды подобные моей, то моя ненависть к ратаям была бы лютой, и от клятвы, которую я себе дал, я бы не стал отрекаться. А я дал клятву убивать каждого ратая, которого смогу убить. Но от Старшего, от братьев и от других я узнал, что беда, постигшая меня и постигшая Пятиградье, постигла многие города, и как мы пострадали от колдуна, так страдают от него другие. Это я услышал от них. А когда потом я стал бывать с учителем и братьями в ратайской земле — тогда я это увидел…

— О! — прервался вдруг Вепрь — А вот и вести из города!

Из ворот Новой Дубравы резво скакал всадник. Свернув с дороги, он держал путь к месту стоянки.

— Рассветник, Коршун! Поднимайтесь! — Сказал Вепрь, вставая — Клинок!

— Дай спрошу, пока не забыл! — вскрикнул Пила — А что с твоим лесником стало? Слуги колдуна узнали, что он тебя скрывал?

— Не знаю, почтенный горожанин. — сказал Вепрь — Я пытался узнать о нем, и посетил его дом, когда пришел конец позорных лет, но в его домике уже никто не жил. Но дом Кайса не сожгли, и оставлен он был не очень давно, а я провел в Засемьдырье годы. Поэтому есть надежда, что даже если старик умер, то не враги убили его.

5. ПУСТЫЕ ХЛОПОТЫ

Вместо Борца на этот раз приехал молодой и по виду знатный боярин. Среднего роста, широкоплечий и широколицый, с короткой густой бородой. Поздоровавшись, он назвался Орланом и рассказал обо всем, что предпринимал в Дубраве воевода. Говорил он так обстоятельно, что Пила даже удивился, как это у одного человека в голове за раз столько укладывается и ничего не путается.

«Наверно, он поэтому у воеводы для особых поручений» — подумал Пила.

Орлан перечислил, кто из людей ходил в какие дома (заверив про каждого, что это человек проверенный), и куда ходил он сам, с кем там говорили, что спрашивали, и как им отвечали. Рассказал, о чем Борец толковал с вчерашними и сегодняшними караульными, и какие указания разослал стоящим теперь.

Со всех его слов выходило, что к поручению Борец отнесся куда как серьезно, но толку от этого не было пока никакого. Краюхи никто не видел. Нашлись люди, похожие на Краюху, но во всех тут же опознали здешних. Нашли также нескольких горюченцев, оказавшихся в городе, но среди них наоборот, никого подходящего не оказалось.

— Воевода еще спрашивает, — добавил Орлан — не стоит ли оповестить старост, пусть прикажут его высматривать по улицам.

— Это нельзя. — ответил Рассветник — Не хватало еще, чтобы десятские мужики на него где-нибудь налетели! Тогда точно хлопот не оберемся.

— Что тогда воеводе передать? — спросил гонец.

— Подожди… Скажи пока нам вот, что: — сказал Рассветник — Есть в Дубраве граждане, которые в позорные годы служили колдуну?

— Колдуну? — переспросил Орлан удивленно, и даже чуть поморщившись.

— Да-да, колдуну. Не удивляйся. Я вижу, воевода тебе доверяет, значит и мы можем. Знаешь ты таких людей?

— Или, может быть, кто-то, кто с людьми Затворника были в дружбе? — добавил Коршун.

— Да, есть. — чуть подумав, ответил озадаченный Орлан. — В позорные годы Затворник выбрал себе в городе поверенного — Рысь, боярского рода. Когда колдуна убили в Стреженске, то Рысь убили тоже. Убили еще несколько человек, которые выполняли его поручения. Но кое-кто и остались — те, что были на всяких мелких посылках, или просто знались с Рысью или с другими как он…