Затонувший лес - [48]

– Или, – сказала Мер, – гроты и есть ловушка. Лабиринт, где заплутает любой, если только он не заклинатель.

– Приятная мысль, – натянуто проговорил Эмрик.

Ему явно не нравилось, когда напоминают об опасности. Убрав книгу и устремив взгляд вперед, он пролез мимо нее. Мер нехотя двинулась следом.

Они прошли еще полчаса, останавливаясь, только чтобы попить воды и чтобы у очередной развилки Мер нашла куда повернуть. Правый тоннель, который она выбрала, привел их небольшой отряд в просторный грот. Среди камней тянулась вдоль стены лужа с мелкой рыбешкой. Эмрик поднял фонарь повыше, освещая неровный пол пещеры.

– Что там? – спросил немного отставший Гриф. – Сланец?

– Откуда мне знать? – раздраженно отозвался Эмрик. – Это же грот. Здесь сыро и…

Споткнувшись, он чуть не упал, но вовремя оперся рукой. А выпрямившись, зло посмотрел на Мер, будто из-за нее не заметил камушка под ногами. Мер ответила таким же недобрым взглядом.

Фонарь Эмрика не погас, но, упав на камни, опасно накренился: воск от свечи потек на стеклянные стенки. Мер нагнулась за ним и, только взявшись за деревянную ручку, увидела, что пол устлан вовсе не сланцем. И даже не камнем.

То, что она поначалу приняла за породу, оказалось темной шерстяной тканью – кромкой плаща, который намок и разбух. Мер потянула за него: ткань расползалась прямо в руках, обнажая…

Мрачную улыбку черепа.

Мер попятилась. Выронила фонарь на камни, но не остановилась, врезалась в Эмрика и упала. А пока ей помогали встать, вперед вышла Ифанна.

– Мертвец, – тихо сообщил Гриф.

– Какой ты глазастый, – съязвил Эмрик. – А сам ведь его за сланец принял.

Обернувшись, Мер увидела, что встать ей помог Фейн.

– Спасибо, – прошептала она, отстранившись, и Фейн кивнул в ответ.

Ифанна приподняла фонарь повыше, и он высветил…

Мер назвала бы это кладбищем, но трупы лежали здесь без погребения. Расколотые скелеты, истлевшая одежда, плесневеющие сапоги. На запястьях скелетов поблескивали украшения, в приливных лужах водорослями колыхались пряди волос, а бриз разносил запах старых костей. Мер зажала нос рукавом, стараясь подавить позыв к рвоте. Это просто тела, говорила она себе. Мертвые тела, вот и все. Никому они ничего не сделают.

– Похоже, – произнес Гриф, – они искали Колодец. Видимо, приливом кости вынесло обратно в этот грот.

– Сотня мертвецов, самое меньшее, – пробормотала Ифанна, склонившись над одним из трупов. Пальцем провела по золотому браслету на его руке и взяла украшение.

– Верни на место, – раздраженно велела Мер.

Ифанна вскинула голову:

– Что? Все равно эти побрякушки им без толку.

– Мы не расхитители могил.

– Как можно расхищать могилы, если и могил-то нет? – спросила Ифанна.

– Это, – сказал, обходя ее, Ренфру, – философский вопрос, над которым лучше размышлять, когда время не поджимает. – И он пошел по телам мертвых, даже не глядя под ноги.

Тревор просеменил к одному из скелетов, приглядываясь к нему с тем же интересом, с каким Ифанна смотрела на золото. Фейн щелкнул пальцами:

– Даже не думай.

Корги тут же сник.

Мер неглубоко вдохнула ртом. Гриф с Ифанной последовали за Ренфру, попирая старые кости.

Тем временем Эмрик подобрал разбившийся фонарь. Встряхнул, высыпав со звоном осколки.

– У нас их было всего два, – угрюмо посмотрел он на Мер.

– Сначала ты его уронил, – напомнила та.

– Я споткнулся, а не раскис со страху. – С этими словами он сунул Мер разбитый фонарь и, стиснув зубы, прошагал мимо.

Ну разумеется, всю вину свалил на нее. Мер знала таких: напыщенные и важные, словно собачонка, что сидит на руках у благородной дамы и думает, что невозбранно может тявкать на всех, даже на волка.

– У тебя кровь, – сказал Фейн.

Мер поставила фонарь на пол пещеры и осмотрела руку: точно, порезалась об осколок стекла.

– Ты это почувствовал? – спросила Мер.

Временами она забывала, что магия наделила Фейна чутьем на железо и он мог уловить даже такую мелочь, как несколько капелек крови.

Фейн кивнул.

Мер вдохнула и выдохнула носом:

– Когда все закончится, я засуну Эмрика в заброшенный тоннель, пока никто не видит.

Она подняла руку, и из ранки по запястью скатилось две капельки крови. На мгновение они зависли в воздухе крошечными рубинами, а потом упали на каменный пол и стекли в мелкую лужицу.

Стоило крови коснуться воды, как Мер ощутила перемену.

По гроту прокатился рокот, словно дрожь от зазвучавшего колокола. Чары. Это пробудилась магия воды.

И сотворила ее не Мер.

– В чем дело? – спросил Фейн. – Мер?

Она сглотнула и вскинула руку, прося помолчать.

Цок-цок, цок-цок.

Такую ритмичную, раскатистую дробь под землей она услышать никак не ожидала.

Цок-цок, цок-цок.

– Что это? – Вопрос Эмрика эхом отразился от сводов грота.

Мер подняла взгляд на Фейна. Лицо железоноса стало белым. Ее желудок ухнул в пустоту.

Цок-цок, цок-цок, цок-цок. Звук приближался, ускоряясь как в галопе.

– Ренфру… – позвала было Мер, но тут одна из луж извергла создание, напоминавшее коня – порождение детских сказок и ночных кошмаров.

Очертания лошади были слишком резкими, и сама она для настоящей – слишком стройна; из ноздрей валил пар, а в глазах зияла пустота.

Лошадь ударила в камень копытом, и Мер заметила, что ее форма постоянно меняется. Существо было не из плоти и кости, но из морской воды и магии.