Затмение. Не по Антониони. Студенческие беспорядки и mass media: исследование одного явления - [3]

Заметная «скованность» наблюдалась в электронных СМИ в сентябре 1993 г. — после издания Ельциным указа № 1400 и после начала осады «Белого дома», но до резкого обострения событий (то есть до 2 октября — до столкновения демонстрантов с ОМОНом на Смоленской площади). Уже события 3 октября TV освещало самым подробнейшим образом — начиная с прорыва демонстрантов от Октябрьской площади к «Белому дому» и деблокирования его. Даже отключение первого канала TV не повлияло фатально на информационное обеспечение событий. И если значительная часть населения и была дезориентирована 3—4 октября, то даже легальных источников (напомню, что оппозиционные издания после 4 октября были временно закрыты) хватило, чтобы быстро восстановить достаточно полную и объективную картину событий.

Таким образом, замалчивание студенческих беспорядков 12 апреля 1994 г. было первым случаем создания отечественной mass media «мертвой зоны» вокруг такого рода событий.

Разумеется, совсем без внимания прессы события 12 апреля 1994 г. не остались. Но какая пресса об этом писала? — «альтернативная», то есть издающиеся крохотным тиражом, оппозиционные (преимущественно левацкие) газеты и информлистки. «Бумбараш-2017» опубликовал довольно большую статью своего главного редактора Павла Былевского[1], в Петербурге маленькая газета «альтернативных» профсоюзов опубликовала статью Юрия Нерсесова[2], петербургская же «лево-правая» оппозиционная газета «Русское сопротивление» опубликовала статью Г. Удавова с характерным заголовком «Наш автор штурмует Кремль»[3]. «Наш автор» — это имелся в виду Д. Костенко. А если бы Костенко не был автором «Русского сопротивления»? Из других изданий события освещали лишь маргинальный «Бюллетень Левого информцентра» в краткой статье В. Левацкого «Студенческий бунт на улицах белокаменной»[4] да анархистские издания «Новый Нестор»[5] и «Черная звезда»[6], причем тексты в «Новом Несторе» и «Черной звезде» были идентичны, поскольку и писал тексты, и издавал «Черную звезду» с «Новым Нестором» один и тот же человек — пресловутый Дмитрий Костенко.

Из всех этих изданий только «Бумбараш-2017» имел тираж 5 тысяч экземпляров и выглядел на фоне остальных просто «информационным гигантом». Но что, собственно, такое для 150-миллионной страны 5-тысячная газета? Ни подписаться на нее нельзя, ни купить нигде невозможно, кроме оппозиционных митингов. А тиражи «Бюллетеня Левого информцентра» и «Нового Нестора» вообще колеблются в пределах от нескольких десятков до нескольких сотен экземпляров — так что сразу после издания эти бюллетени превращаются в библиографическую редкость.

Надо сказать, что немногочисленные экземпляры этих изданий с описанием событий 12 апреля 1994 г., попавшие в провинцию в студенческую и вообще молодежную среду, буквально зачитывались до дыр, после чего содержание статей пересказывалось уже по памяти с добавлением многих, не существовавших в реальности, эпизодов. Так, студенты из Владивостока, приехавшие в 1995 г. в Москву, были уверены, что 12 апреля демонстранты чуть-чуть не взяли штурмом Кремль, в этом же были уверены и студенты пединститута из Барнаула (там была даже сложена красивая легенда, что Ельцин 12 апреля был спешно эвакуирован из Кремля на вертолете). Минские студенты выпустили листовку, где события 12 апреля 1994 г. в Москве сравнивались в «Красным Маем 1968» в Париже. Вы все будете смеяться, но содержание листовки стало предметом специального заседания коллегии КГБ Белоруссии, после чего автор текста листовки — председатель «Свободного студенческого союза Беларуси» Олег Новиков — был вынужден временно эмигрировать в «соседнюю страну» — на Украину, где белорусская госбезопасность, как ни странно, его не нашла...

Беспорядки № 2. Вновь Москва. Вновь 12 апреля, на сей раз — 1995 года.

12 апреля в стране проходил Всероссийский день профсоюзных действий, организованный ФНПР. К «взрослым» профсоюзам присоединилась, разумеется, и АПОС. К АПОС присоединилась «Студенческая защита».

К заявленному времени — к 3 часам дня — перед «Белым домом» собрался 5-тысячный студенческий митинг. На митинге «Студенческая защита» развернула небывалую активность. Специально к этому дню было напечатано огромное количество листовок и спецвыпуск еженедельника «Студенческая защита», которые раздавались всем желающим. Кроме того, ораторы «Студенческой защиты», используя мегафоны, с трех разных точек, сменяя друг друга, непрерывно выступали с речами. Основными требованиями «Студенческой защиты» к властям были: отмена решения правительства России о лишении успевающих студентов права на стипендию; отказ от принятия закона о призыве студентов и выпускников вузов на службу в армию рядовыми на два года; расширение студенческого самоуправления в вузах; участие студентов в контроле над финансовой деятельностью вузов; прекращение практики сокращения бесплатных учебных мест и сдачи общежитий в аренду коммерческим структурам. Требования АПОС были куда более скромными: АПОС, как обычно, просила лишь не задерживать выплаты стипендий и, если можно, повысить их.