Затерявшийся - [82]

Вот и первый с собачкой. Беги родная, зря тебе что ли Клевчук навоза набросал. Пять, семь, одиннадцать… Где же радист? Вот он. Ну, Коля, тебе начинать, а то первых упустим, и они уже к нам в тыл зайдут.

Бах! Есть! Началось. Бу-бух! Бу-бух! Бу-бух! Гранаты хорошо пошли. Уже около половины лежат. Только трое или четверо пытаются отстреливаться, остальных так плотно прижали, что не высовываются. Бу-бух! Бу-бух! Бу-бух! Минута с начала боя, а точнее расстрела, а девять десятых уже выбито. Засада дело такое – не пошёл на прорыв сразу, считай отпели. А немцы упёртые, не сдаются. Ещё один готов, а вот и последний. Только собака, как ни удивительно, осталась невредима. Продолжая то ли лаять, то ли выть, она упорно рвалась вперёд по следу, волоча за собой труп

— Внимание, — кричу громко, а то после такой канонады со слухом проблемы. — Пять минут, на… сбор трофеев.

Блин, чуть не сказал "мародёрку". И откуда ко мне это слово приклеилось.

— Пулемётчики доснаряжают оружие, не забывать про контроль, брать только тяжёлое оружие, провиант, медикаменты, камуфляж.

Надеюсь Денисов догадается перекрыть подход к месту боя. Вроде с тыла никто не подходит, значит бдят.

— Матвеев, я к Денисову, не телитесь здесь – сразу подтягивайтесь к дороге.

— Сделаем.

А мародёрка уже шла полным ходом. Бац! Кто там ножом пользоваться разучился? Понятно, собаку пристрелили, видно желающих выяснить остроту зубов не нашлось. Пробегая мимо радиста, распрощался с мечтой заиметь свое средство беспроводной связи. Очередь, судя по разрушениям пулемётная, превратила короб рации в ошмётки, напрочь убивая надежду на благоприятный исход. А вот это уже интереснее.

— Что, Заболотный, нравится?

— Хорош винторез.

— А пользоваться сможешь?

— Не, снайпера из меня не выйдет.

— Тогда отдай.

— Да забирайте, товарищ командир.

— И боеприпасы тоже. Да не весь ремень, подсумки сними, а кобуру с ремнём себе оставь. Ещё патронов мне найди с полсотни.

Вот это дело, только неудобно тащить. Так, автомат на шею, снайперку в одну руку, подсумки в другую. Всё одно неудобно. Хотя, можно пару за голенища засунуть, благо у немецких сапог они широкие, хоть и короткие. Это другое дело.

Дозорные затихарились на опушке, если бы не условный стук, не нашёл бы. Научились прятаться.

— Потапов, доклад.

— Эсэсовцев прошло шестнадцать человек при четырёх пулемётах…

— Про тех забудь, что тут?

— Здесь остались серые, человек двадцать-двадцать пять, минимум один пулемёт, за грузовиками плохо видно. Волнуются, давеча трое хотели в лес идти, но с полдороги вернулись, сейчас о чём-то спорят.

— Движение интенсивное?

— С утра здорово подросло, машины примерно раз в восемь-десять минут проходят, в основном на восток.

— Хорошо, наблюдаем. Где думаешь лучше дорогу пересечь?

— Лучше влево к болотцу отойти, там за поворотом можно проскочить.

— Тогда давай к нашим, сразу отправляй туда.

— Поздно, вон пошли.

А, дьявол, всё-таки сподобились проверить. Отделение с пулемётом. Не успеем отойти. Если ввяжемся в позиционный бой в лесу, то кранты мобильности, а тогда точно прихлопнут. На этих засаду не поставить, эти готовы.

— Потапов, выполнять, мы их здесь придержим.

— Но…

— Хорошо, один магазин выпустишь и ходу. Огонь!

Естественно, я взял пулемётчика, разумеется попал – что такое семьдесят метров для снайперской винтовки? Правда волновался, что может быть прицел сбит, но пронесло. Сразу зацепили минимум четверых, остальные залегли и ответили. Ещё им от машин помогли. Пули защёлкали по веткам кустарника уж очень близко – вот это, похоже, не тыловики. Пришлось крутиться. Как назло, с запада показалась колонна из трёх машин. Автомобили встали метрах в трёхстах, из них выскочило несколько фигурок, которые, пригибаясь, короткими перебежками направились к лесу, заходя к нам во фланг. Через пару минут совсем кисло станет.

— Денисов, отходим в лес, шумим, потом даём дёру.

Винтовку меняю на автомат, среди деревьев от него толку больше, да и перезарядка, точнее дозарядка, у снайперки тупая – из-за неудобного расположения прицела, патроны приходится по одному досылать. Для настоящего снайпера, больше одного раза подряд не стреляющего, может и ничего, но мне совсем не в жилу. А это что за топот сзади?

— Потапов, я тебе чего сказал?

— Товарищ старший сержант отводит группу. Нас с Фроловым в подмогу прислал.

Фролов, поменявший свой польский недопулемёт на тридцать четвёртый, уже залёг и контролировал подступы от дороги. Лес здесь был достаточно редкий, и на дальности метров в пятьдесят просматривался устойчиво.

— Тогда отходим за ними, мы теперь тыловой дозор.

До поворота оставалось уже недалеко, когда впереди ударили пулемёты и автоматы. Плотно. Неужто наткнулись на кого, только встречного боя нам не хватало.

— Потапов, Фролов, контроль тыла. Денисов, со мной!

Ломиться прямо на перестрелку смысла нет, попробуем слева обойти. Долго конечно, но так может толк быть.

Всё оказалось проще, а вот хуже или лучше – другой вопрос. Помешала переходу другая автоколонна, двигавшаяся в западном направлении. В ней оказалось пять машин, и сообразительный командир, остановившийся за поворотом и выставивший охранение. На это охранение мои ребята и нарвались. Немцев было всего двое, и на ноль их помножили быстро, но итог этой перестрелки удачным назвать никак было нельзя. В головном дозоре один убитый и один ранен, а дорога заблокирована и прикрыта чуть ли не десятком стволов. Атаковать их в лоб – самоубийство, выковыривать – то же самое – с минуты на минуту навалятся с тыла и правого фланга. Увязнем – съедят.