Затерянный мир. Отравленный пояс. Когда мир вскрикнул - [98]

Мы смотрели на извилистую дорогу, ведущую к станции. Внизу как придется, один на другом, лежали упавшие люди, которые на наших глазах убегали с поля. Чуть выше по дороге мы увидели нянечку. Ее голова и плечи покоились на поросшем травой склоне. Нянечка успела достать ребенка из коляски, и сейчас у нее на руках был неподвижный сверток. Маленьким пятном на обочине виднелось и то место рядом с ней, где лежал старший мальчик. Еще ближе к нам находился кеб, между оглоблями которого стояла на коленях мертвая лошадь. Старый извозчик повис на козлах, свесив руки, словно нелепое чучело. Через окно мы едва смогли разглядеть сидевшего внутри молодого человека. Дверца была распахнута; одной рукой он ухватился за ручку, будто в последний момент пытался выпрыгнуть. Не так далеко от нас находилось поле для гольфа, на котором, как и утром, темными точками виднелись фигуры игроков; только теперь они лежали без движения на траве и среди кустов вереска, окаймлявших площадку. На одной из лужаек распласталось восемь тел – четверо игроков, остававшихся в игре до последнего, и их помощники, подносившие клюшки. В небе не было ни единой птицы, на земле не было видно ни одного двигавшегося человека или животного. Лучи вечернего солнца спокойно ложились на землю. Над всем этим пейзажем нависало умиротворение и тишина вселенской смерти – смерти, которая скоро должна была забрать и нас. На тот момент именно лист хрупкого стекла, сохранявший необходимый кислород и удерживавший снаружи отравленный эфир, защищал нас от участи нам подобных. Знания и предусмотрительность одного человека на несколько коротких часов смогли сберечь наш маленький оазис жизни в огромной пустыне смерти, позволив на время избежать этой глобальной катастрофы. Позже, когда кислорода перестанет хватать и нам, мы тоже будем лежать, задыхаясь, в этом будуаре, на ковре вишневого цвета. И тогда окончательно завершится существование человеческой расы и вообще всей земной жизни. Мы долго еще смотрели в окно на трагедию нашего мира, находясь в слишком подавленном состоянии, чтобы говорить.

– Там горит дом, – наконец прервал молчание Челленджер, указывая на столб дыма, поднимавшийся над деревьями. – И если учесть, сколько людей работало с огнем, когда все произошло, думаю, что таких домов будет много – возможно, пожаром будут охвачены целые города. Самого по себе факта возгорания достаточно, чтобы понять, что процент содержания кислорода в атмосфере нормальный и что дело здесь в эфире. Ах, видите, вон там, на вершине Кроубороу-Хилл, тоже огонь. Если я не ошибаюсь, это помещение гольф-клуба. Вот и пробили часы на церкви. Нашим философам, наверное, было бы интересно порассуждать о том, что созданные человеком механизмы пережили расу, которая их создала.

– О Господи! – воскликнул лорд Джон, взволнованно поднимаясь со стула. – Что это за клубы дыма? Это же поезд.

Сначала мы услышали гудок, а затем перед нами стремительно появился поезд, проносясь мимо, как мне показалось, на невероятной скорости. Мы не могли знать, откуда он шел и куда. Только по чудесной случайности он смог проехать хоть какое-то расстояние. Но сейчас нам предстояло увидеть ужасное окончание его пути. На платформе неподвижно стоял состав с полными вагонами угля. Затаив дыхание, мы смотрели, как экспресс с ревом летел по той же колее. Удар был страшным. Локомотив и вагоны превратились в груду щепок и искореженного металла. Из-под обломков показались красные языки пламени, и вскоре все было охвачено огнем. Полчаса мы сидели молча, не способные промолвить ни слова, ошеломленные этим невероятным происшествием.

– Бедные, бедные люди! – наконец воскликнула госпожа Челленджер и, всхлипывая, вцепилась в руку супруга.

– Дорогая, пассажиры в поезде почувствовали не больше, чем куски угля в вагоне, в который врезался поезд, или пыль, в которую они теперь превратились, – сказал Челленджер, успокаивающе поглаживая ее по руке. – Это был поезд с живыми людьми, когда он выезжал с вокзала Виктория, но задолго до того как его постигла ужасная участь, там уже оставались одни мертвецы.

– Подобное, должно быть, происходит сейчас по всему миру, – сказал я, и перед глазами у меня возникли трагические картины. – Подумайте о кораблях в море, идущих на всех парах до тех пор, пока не погаснут топки или пока корабль не налетит на мель у одного из берегов. И парусные суда тоже будут плыть, покачиваясь от груза тел умерших моряков, корабельные доски станут гнить, в стыки начнет сочиться вода, пока один за другим они все не исчезнут под водой. Наверное, еще сто лет спустя Атлантика будет усеяна темными точками старых покинутых кораблей.

– А люди в шахтах? – с угрюмой улыбкой сказал Саммерли. – Если на земле каким-то образом снова появятся геологи, у них должны возникнуть странные теории относительно появления человеческих останков в угольном слое.

– Я не специалист в этой области, – отметил лорд Джон, – но мне кажется, что после этой катастрофы на нашей Земле впору повесить табличку «Свободна, сдается внаем». Если человеческая раса будет стерта с лица земли, как же люди смогут снова здесь появиться?