Затерянный мир. Отравленный пояс. Когда мир вскрикнул - [60]

– Ну и что же они сделали? – Я был увлечен странным рассказом моего товарища, который, шепча мне на ухо, постоянно оглядывался по сторонам, сжимая в руке ружье с взведенным курком.

– Я уже подумал, что нам пришел конец, но тут поведение обезьян изменилось. Они начали обсуждать что-то между собой на своем тарабарском языке. Затем один из них встал рядом с Челленджером. Вы, молодой человек, будете смеяться, но клянусь – выглядели они, как родственники. Я бы и сам не поверил, если бы не видел это собственными глазами. Этот старый обезьяночеловек – а он был у них вождем – был вылитый Челленджер, только рыжий, со всеми достоинствами внешности нашего друга, только слегка преувеличенными. Короткое тело, широкие плечи, круглая грудь, короткая шея, большая рыжая оборка бороды, кустистые брови, немой вопрос «Какого черта вам здесь нужно?!» во взгляде – в общем, полный набор. Когда этот обезьяночеловек встал рядом с Челленджером и положил руку ему на плечо, сходство стало полным. Реакция Саммерли была несколько истерической – он расхохотался до слез. Люди-обезьяны тоже засмеялись, – или, по крайней мере, как-то похоже закудахтали, – а затем потащили нас через лес. Они не притронулись к ружьям и другим нашим вещам, – я полагаю, решили, что они могут быть опасны, – но зато забрали всю нашу распакованную провизию. Со мной и Саммерли по дороге обращались довольно грубо, – о чем свидетельствуют царапины и состояние моей одежды, – поскольку обезьяны тащили нас напрямую через заросли ежевики, их же толстой шкуре все это было нипочем. Зато с Челленджером все было в порядке: четыре обезьяны несли его на своих плечах, и он передвигался, словно римский император. Что это?

Вдали послышался странный щелкающий звук, напоминающий стук кастаньет.

– Они идут! – сказал лорд Джон, заряжая второй двуствольный «экспресс». – Зарядите все ружья, юноша, потому что живыми мы им не дадимся, об этом можно даже не думать! Такие звуки они производят, когда возбуждены. Боже правый, им будет от чего возбудиться, если они найдут нас. Это будет настоящая «Песня о последней битве Греев». Как там поют некоторые болваны, «сжимая ружья слабнущей рукой, в кольце из вражеских тел». А теперь слышите?

– Где-то очень далеко.

– Эта небольшая группа нам не страшна, но подозреваю, что их отряды ищут нас по всему лесу. Ладно, я продолжу свой печальный рассказ. Вскоре обезьяны притащили нас в свой город – примерно тысяча хижин из веток и листьев в большой роще у подножия скал. Это где-то в трех-четырех милях отсюда. Эти отвратительные твари постоянно прикасались ко мне своими лапами, и мне до сих пор кажется, что я уже никогда от этого не отмоюсь. Они привязали нас, – парень, который тащил меня, вязал узлы, как заправский боцман, – и так мы и лежали под деревом с задранными вверх ногами, а рядом осталась стоять в карауле здоровенная обезьяна с дубинкой в руках. Когда я говорю «мы», то имею в виду себя и Саммерли. Старина Челленджер в это время сидел с ними на дереве, уплетал ананасы и вообще радовался жизни. Правда, должен сказать, что он смог принести нам немного фруктов и ослабил наши путы. Вы бы сами расхохотались, когда бы увидели, как он по-приятельски восседает на дереве вместе со своим братом-близнецом и распевает своим зычным басом: «Звони-ка громче, неистовый колокол», поскольку любая музыка, похоже, приводила этих существ в благостное расположение духа; но, как вы можете догадаться, нам тогда было не до смеха. Обезьяны явно были расположены разрешать ему делать все, что угодно, без всяких ограничений, но при этом проводили между ним и нами четкую границу. Нас очень утешала мысль о том, что вы убежали и все записи находятся у вас.

А теперь, молодой человек, я поведаю вам нечто такое, что вас, несомненно, удивит. Вы говорите, что столкнулись со следами деятельности людей: кострами, ловушками и тому подобным. А мы видели этих туземцев. Маленькие испуганные бедолаги, хотя нужно сказать, что оснований для страхов у них здесь предостаточно. Похоже, что люди занимают часть плато на той стороне озера, где вы видели пещеры, а эти обезьяноподобные создания живут на этой стороне, причем между теми и другими постоянно идет кровавая война. Так выглядит общая картина, насколько я смог ее оценить. Так вот. Вчера обезьяны захватили с полдюжины людей и привели их к себе, как пленников. Вы в жизни не слышали столько трескотни и воплей, которые тут начались. Люди, небольшие краснокожие ребята, были так избиты и исцарапаны, что едва переставляли ноги. Обезьяны тут же убили двоих из них, а еще одному просто оторвали руку – совершенно по-зверски. Мужественный маленький народ – пленники при этом даже не вскрикнули. Но зато это жуткое зрелище произвело сильное впечатление на всех нас. Саммерли просто потерял сознание, и было видно, что даже Челленджер крепился из последних сил. Вам не кажется, что они ушли?

Мы замерли и прислушались, но мирную тишину леса нарушало только пение птиц. Лорд Рокстон продолжил свой рассказ.

– Думаю, что вам чудом удалось избежать самых больших неприятностей в своей жизни, молодой человек. Именно поимка индейцев заставила обезьян забыть про вас; в противном случае они бы неминуемо вернулись в лагерь и схватили вас. Как вы уже говорили, они с самого начала следили за нами с дерева и, конечно, знали, что теперь нас на одного меньше. Однако тогда обезьяны думали только о своей новой добыче; поэтому именно я разбудил вас сегодня утром, а не дикая свора. Ну, а потом нас ожидало еще одно жуткое зрелище. Господи, что за кошмар нам пришлось пережить! Помните заросли острых ростков бамбука у подножия скалы, где мы нашли скелет американца? Так вот, они находятся как раз напротив города обезьян, и это место, куда прыгают сверху их пленные. Думаю, что если бы мы поискали там, то нашли бы горы скелетов. Наверху расположена открытая площадка, как для парадов, и обезьяны устраивают из этого целый ритуальный спектакль. Бедняги-пленные должны были прыгать по очереди, и главное развлечение для зрителей заключалось в том, чтобы посмотреть, разобьются ли жертвы или напорются на острые колья. Обезьяны и нас вытащили посмотреть на это. Все племя выстроилось на краю обрыва. Четверо индейцев прыгнули, и бамбук пронзил их тела, как вязальная спица проходит сквозь кусок масла. Неудивительно, что, когда мы нашли скелет того янки, стебли росли у него между ребрами. Это было ужасно – но, признаюсь, в то же время испытываешь и какое-то жуткое любопытство. Мы все были заворожены тем, как индейцы ныряли вниз, и это несмотря на мысли, что следующими на доске для этих прыжков можем оказаться мы сами.