Застенчивый порнограф - [75]
— Ну тебе же хуже. Мы сваливаем.
— А кто там?
— Где там?
— Кто стоит наверху?
— Понятия не имеем. Эй, кто ты там, черт побери?
— Не орите, мой дядя не в духе.
— А чего этот парень там стоит?
— Почем я знаю, я думала, он пришел с вами.
— Эй, ты! Чего пялишься? Ты что, живешь здесь?
— Жил раньше.
Лоботрясы поднялись по лестнице и протиснулись мимо Симона, скорчив ему рожи.
— Желаем тебе классно провести вечер, Сара!
Она вышла за дверь и посмотрела вверх, в его сторону.
— Когда именно? — спросила она.
— Что?
— Когда ты жил здесь?
— Три года назад.
Он побежал вниз по лестнице, но тут на него упала тень стены, и он остановился. Тень походила на холодный мешок, и он подумал, что ему никогда не удастся избежать этого: темноты, страха, мешка.
Она отодвинула носком соринку на полу. Симон вышел из тени. Он хотел что-то сказать, но сумел только кашлянуть. Она взглянула на него и тихонько сказала:
— Я тоже жила здесь три года назад.
— Знаю.
Снова молчание.
— Откуда мне знать, что ты говоришь правду?
— Мою мать зовут Вероника.
— Тебе мог это кто-нибудь сказать.
Он покачал головой.
— Почему я должна верить тебе? Я о тебе ничего не знаю. Почему я должна верить твоим словам?
— Я помню многое.
— Что ты помнишь?
— Разное.
— Что, например?
— Твой телескоп. — Он посмотрел на нее и добавил: — Черные дыры.
Ее взгляд заскользил по его лицу.
— Ты рассказывала мне про звездные туманности и черные дыры.
— Ты, наверное, с кем-то говорил.
— Я ни с кем не говорил, кроме тебя, Сара.
— Я не верю тебе, — сказала она и попятилась к двери, прислонилась к косяку, и теперь, при падающем из квартиры свете, он отчетливее разглядел ее лицо.
— Ты получила письма? — спросил он.
И она закрыла глаза.
— Вот я положу руки тебе на глаза.
— Да.
— Теперь тебе лучше?
— Да.
— Точно?
— Да. Теперь мне совсем хорошо.
— Теперь ты видишь ее?
— Что вижу?
— Звездную туманность.
Он кашлянул и улыбнулся:
— Кажется, вижу.
— Вот и хорошо.
Она наклонилась и поцеловала его в щеку, и ее поцелуй расползся горячей сыпью по коже, обжигая ее. Он встал.
— Что это?
Она лежала на кровати, положив руки под голову. Ее свитер был коротковат и обнажил белую полоску кожи между краем свитера и поясом брюк. Пупок: темный глаз.
— Ничего, — ответил он и закрыл глаза.
Он медленно придвинул лицо близко к ее телу. Он услышал, как она тихонько засмеялась.
— Теперь я вижу ее, — сказал он.
— Что?
— Звездную туманность.
— Ты видишь ее?
— Да.
— А сейчас?
— Вижу ее все лучше и лучше.
Он осторожно придвинулся ближе к ней.
— А сейчас?
Симон почувствовал, что она прильнула лицом к его лицу. Разгоряченный от ее запаха, от дрожи во всем теле и в голове, он придвинулся к ней еще ближе. Он весь горел. Кончик его носа ощутил тепло щеки Сары.
текст задней обложки
STYLORUM
Фробениус — современная классика…
L'Hebdo Litteraire
Очередной потрясающий роман мирового масштаба от Николая Фробениуса..
Dagens Nøringsliv
Выдающаяся философская вещь, ничуть не слабее «Каталога Латура».
Figaro
Бескомпромиссный, жесткий, захватывающий роман… Книга, которую невозможно отложить.
Nice-Matin
Николай Фробениус (р. 1965), популярный норвежский писатель, драматург и сценарист, дебютировал сборником «Водоворот» (1986), удостоился единодушной похвалы критиков за первый роман «Прославленная любовь молодого Вильгельма Оксеншерны» (1989). После оглушительного всемирного успеха, выпавшего на долю романа «Каталог Латура. или Лакей маркиза де Сада» (1996), публика и критика ожидали продолжения. И оно последовало в 1999 году в виде романа «Застенчивый порнограф». Герои попадают в загадочный город Порнополис, где человеческие переживания выражаются потоком порноизображений — симуляций чувственного опыта. И если «Каталог Латура» строился вокруг поиска болевого центра, то здесь сюжет связан с поиском центра чувственности.
