Застенчивый порнограф - [70]
— Откуда ты знаешь, что я фотографирую?
Снова молчание. Пухлые губы. Пристальный взгляд. Загадочное лицо.
— Мне рассказал Виго. Мне нравятся фотографии.
Комната наполнилась крошечными точками, белыми и фиолетовыми, они мелькали у меня перед глазами, кружились вокруг девушки.
— Ты знаешь Виго? — спросил я.
— Я — его племянница.
Я поднял руки к лицу и снова потер глаза. Теперь я видел нормально.
Девчонка усмехнулась и тоже заморгала. Блеснул ряд белых зубов. Голос у нее был сонный, приятный.
— Не знаю, где он сейчас. Может, где-то в доме, а может, за границей. Он там часто бывает.
— За границей?
— Разумеется, он все время on-line, наблюдает за своим домом, даже находясь за границей. У него там возлюбленная, хотя точно я не знаю.
«Успокойся, успокойся!»
Я спокойно кивнул. Я не знал, о чем говорить, но молчать не мог.
— А какие снимки ты любишь? Как мне снимать тебя, что ты хочешь? — спросил я, кашлянув.
— Не скажу, пока ты не пообещаешь.
Я посмотрел на ее худенькие плечи. Она походила на одну из моих моделей.
— Вообще-то я фотомодель.
— Модель?
— В Интернете наших снимков нет.
Я сидел, вытаращив глаза, с липкими от йогурта руками, и думал, что мне не следует откровенничать с ней. Ничего хорошего этот разговор не сулил.
— Наших?
— Виго любит старинные фотографии.
Я быстро нагнулся, поднял с пола стакан и поставил его подальше от себя на стол.
Она подмигнула мне.
— Хочешь посмотреть кое-что интересное? — спросила она, улыбаясь.
Когда она отвернулась, я вытер пальцы о скатерть.
Мы пошли по коридору в студию. Пиа что-то фальшиво насвистывала. Вообще она странная девчонка! Фотостудия — огромная белая комната. Благодаря высоким окнам здесь прекрасное естественное освещение. На длинной скамье лежали камеры и фотолампы. У торцевой стены, рядом с черным занавесом, очевидно закрывавшим вход в лабораторию, стоял архивный шкаф.
— Так ты хочешь увидеть кое-что интересное?
Она раскрыла одну папку и стала сосредоточенно перебирать снимки. Потом, уже без улыбки, протянула мне фотографию. Я долго смотрел на снимок, мой взгляд осторожно скользил по нему. На снимке она с печальным видом сидела на стуле, держа в руках фотографию, на которой, улыбаясь, стоял маленький белокурый парнишка.
Я уставился на нее.
— Это Симон, — сказала она и хохотнула.
Я кивнул, разинув рот.
— Я сразу узнала тебя, — ухмыльнулась она.
Я заставил себя не смотреть на ее сияющее лицо, Сара, и попытался говорить серьезным тоном:
— Что он рассказывал обо мне?
— Я не знала, что это ты, пока не увидела тебя в кухне.
Я подошел к скамейке и сделал вид, будто разглядываю камеры.
— Ты давно познакомился с Виго? — спросила она.
— Недавно.
Она тихонько подошла и встала за моей спиной:
— Ведь ты не из П., не правда ли?
Я повернулся к ней.
— Почему ты так думаешь? — улыбаясь, ответил я.
Она пожала плечами:
— Сама не знаю. Ты не похож на местного.
— Я всегда жил здесь.
Она придвинулась ко мне чуть ли не вплотную. От нее пахло лимонадом и яблоками. Мы стояли и смотрели друг на друга.
— Хочешь посмотреть другие снимки?
— Нет.
По дороге из студии я пытался обдумать ситуацию, но почему-то думал лишь о ее платье на фотографии. Такого унылого платья я еще не видел. Мне хотелось сказать ей, какой печальной она в нем выглядит, но казалось, будто все слова, которые я собираюсь произнести, уже сказаны кем-то другим.
— Между прочим, я должна дать тебе вот эту фотографию.
— А что это за фотография?
— Это тебе от Виго.
Я взглянул на снимок: Виго Мартенс в ванне.
Пиа улыбнулась.
Я перевернул фотографию.
«Чувствуй себя как дома».
Пиа запрыгала вниз по ступенькам. Я стоял у двери в спальню с фотографией в руке. Ее хрупкое тело замелькало на винтовой лестнице. И мне показалось, будто она прошептала:
— Увидимся позднее.
Я думал про шило, когда сидел на кровати, когда лежал в постели, когда смотрел на холмы, на то, как ветер, завихряясь, гонит песок и щебень вдоль дорожки. Я думал про шило, когда лежал в шикарной ванне и ждал, что лицо Мартенса вот-вот вынырнет на экране.
Время от времени я чувствовал, как тишина дышит во мне, словно глубоководная рыба или невидимое легкое. Я замер, тишина заполнила все мое тело, я закрыл глаза и заскользил в никуда. Больше никто не говорил, никто не размышлял, никто ничего не делал. В тишине ничто не шевелилось, я слышал лишь свое дыхание. Экран в спальне начал показывать фотографии, черно-белое порно без лиц. Каждую двадцатую секунду появлялась новая картинка. Я с тревогой смотрел на экран, думая, что вот-вот снова покажется белобрысая голова Виго Мартенса. Я сидел и бесконечно долго ждал, словно надеясь, что этот болтливый дьявол может разом положить всему конец — поездке в П. и пребыванию в этом доме. Между тем, я начал пристальнее рассматривать фотографии. На всех снимках было одно и то же тело. У этой женщины был шрам на колене, родинка на бедре и еще одна родинка на левой груди. Ее маленькие ножки что-то напомнили мне. Снимки менялись через равные промежутки времени. Увидев ее ноги в третий раз, я понял наверняка. Маленькие ноги. Тело Юлии стало неизвестным ландшафтом. Она не была самой собой. Она стала атласом. Ландшафт ее тела был помещен в атлас с черно-белыми снимками. Я не знаю, Сара, что он имел в виду, но мне было невмоготу смотреть на это.
Герой романа, 22-летний Кристофер, пытается разгадать тайну внезапного исчезновения своего отца. Применяя самые разные сюжетные ходы (странствие по Латинской Америке, похищение и заточение в норвежской глубинке, зигзаги информационного терроризма), Фробениус рисует убедительную картину преломления современного мира – зыбкого, жестокого, многоликого – в отдельной человеческой душе.
Николай Фробениус, популярный норвежский писатель, драматург и сценарист, дебютировал сборником «Водоворот» (1986), удостоился единодушной похвалы критиков за первый роман «Прославленная любовь молодого Вильгельма Оксеншерны» (1989); «ирония и бурлеск... язык и возрождение эстетического идеала Платона... непредсказуемые повороты сюжета». В 1996 году вышел роман «Каталог Латура», который мгновенно принес Фробениусу всемирную известность. Сегодня книга переведена на 10 языков, причем в английском и французском изданиях имеет заглавие «Лакей маркиза де Сада».
Действие романа «Дети Розы» известной английской писательницы, поэтессы, переводчицы русской поэзии Элейн Файнстайн происходит в 1970 году. Но героям романа, Алексу Мендесу и его бывшей жене Ляльке, бежавшим из Польши, не дает покоя память о Холокосте. Алекс хочет понять природу зла и читает Маймонида. Лялька запрещает себе вспоминать о Холокосте. Меж тем в жизнь Алекса вторгаются английские аристократы: Ли Уолш и ее любовник Джо Лейси. Для них, детей молодежной революции 1968, Холокост ничего не значит, их волнует лишь положение стран третьего мира и борьба с буржуазией.
Прототипы героев романа американской писательницы Ивлин Тойнтон Клея Мэддена и Беллы Прокофф легко просматриваются — это знаменитый абстракционист Джексон Поллок и его жена, художница Ли Краснер. К началу романа Клей Мэдден уже давно погиб, тем не менее действие вращается вокруг него. За него при жизни, а после смерти за его репутацию и наследие борется Белла Прокофф, дочь нищего еврейского иммигранта из Одессы. Борьба верной своим романтическим идеалам Беллы Прокофф против изображенной с сатирическим блеском художественной тусовки — хищных галерейщиков, отчаявшихся пробиться и оттого готовых на все художников, мало что понимающих в искусстве нравных меценатов и т. д., — написана Ивлин Тойнтон так, что она не только увлекает, но и волнует.
В первую часть сборника «Синдром Черныша» вошли 23 рассказа Дмитрия Быкова — как публиковавшиеся ранее, так и совсем новые. К ним у автора шести романов и двух объемных литературных биографий отношение особое. Он полагает, что «написать хороший рассказ почти так же трудно, как прожить хорошую жизнь». И сравнивает свои рассказы со снами — «моими или чужими, иногда смешными, но чаще страшными». Во второй части сборника Д.Быков выступает в новой для себя ипостаси — драматурга. В пьесах, как и в других его литературных произведениях, сатира соседствует с лирикой, гротеск с реальностью, а острая актуальность — с философскими рассуждениями.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Человек — верхушка пищевой цепи, венец эволюции. Мы совершенны. Мы создаем жизнь из ничего, мы убиваем за мгновение. У нас больше нет соперников на планете земля, нет естественных врагов. Лишь они — наши хозяева знают, что все не так. Они — Чувства.
«Реставрация обеда» – второй роман Иржи Грошека, своего рода литературная автобиография, связанная с «Легким завтраком в тени некрополя» общими «персонажами», такими как хитроумный сюжет и неповторимый «грошековский» юмор. Вдобавок «Реставрация обеда» еще и роман-концепция. Автор приглашает вас посетить свою «творческую кухню» и понаблюдать, как весело готовятся котлеты по-пражски и чешско-моравские фрикадельки. Вот эти блюда и есть литературные рецепты, которые оборачиваются авторскими афоризмами на все случаи жизни.
В компьютер Папы Римского проникает хакер и оставляет сообщение о церкви, которая «убивает, дабы защитить себя». Ватикан отряжает в Севилью эмиссара Лорепсо Куарта — установить личность автора послания и разобраться в ситуации. Отец Куарт погружается в хитросплетения церковной политики и большого бизнеса, вынужден решать тяжелые нравственные дилеммы, распутывать детективную интригу и противостоять соблазну…
Первый роман «Дептфордской трилогии» выдающегося канадского писателя и драматурга Робертсона Дэвиса. На протяжении шестидесяти лет прослеживается судьба трех выходцев из крошечного канадского городка Дептфорд: один становится миллионером и политиком, другой — всемирно известным фокусником, третий (рассказчик) — педагогом и агиографом, для которого психологическая и метафорическая истинность ничуть не менее важна, чем объективная, а то и более.
«Мост» — третий и, по мнению многих, наиболее удачный роман автора скандальной «Осиной Фабрики» Иэна Бэнкса. Налицо три плана повествования: потерявший память человек на исполинском мосту, подменяющем целый мир; уморительно коснозычный варвар, его верный меч и колдун-талисман в сказочной стране; инженер-энергетик в Эдинбурге и его бурная личная жизнь. Что между ними общего? Кто кому снится? И кто — один-единственный — в итоге проснется?