Заставь меня любить - [41]

Неожиданно Касси стало ужасно весело и как-то хорошо на душе. Ей захотелось даже просто подурачиться.

— Сейчас будет танец, на который приглашают дамы, — сказала она, ужасаясь в душе тому, что собирается сделать. — Если я решусь пригласить вас, вы примете мое приглашение?

— Охотно, мисс Гамильтон, — кивнул он, но Касси напрасно старалась прочесть что-либо на его лице.

Зазвучала музыка, и произошло то, чего Кассандра меньше всего планировала, готовясь к этому балу, — она пошла, танцевать с Мейсоном. И — что ее даже удивило — это доставило ей удовольствие. Кассии, и раньше нравилось танцевать с ним, а сейчас он, вдобавок ко всему, блистал остроумием и порядком позабавил ее веселыми рассказами и меткими замечаниями в адрес собравшихся.

Против ожидания, она протанцевала с ним еще два танца, на которые приглашал уже он, и ему даже не пришлось ее упрашивать. Но потом он опять разозлил ее, когда у них зашел разговор о женской моде. Мейсон похвалил наряд Касси, отметив ее хороший вкус, но сказал, что ей лучше было бы не надевать парика.

— Чем же он вам так не нравится? — с недоумением спросила она. — Все говорят, что он мне идет, и к тому же это самая последняя мода.

— Все это так, но я предпочел бы видеть ваши настоящие каштановые локоны. Они кажутся гораздо более привлекательными, и с ними вы выглядите моложе и естественней. А так вы кажетесь слишком взрослой дамой, излишне надменной и чопорной.

Насмешливая улыбка снова тронула уголки его губ.

— Вот как, по-вашему, я выгляжу старше своих лет… Да вы просто невыносимый человек, мистер Мейсон! — возмутилась она, пытаясь всем своим видом выразить презрение. — Почему вы все время стараетесь сказать мне что-нибудь неприятное? Интересно, вы точно так же вели бы себя, согласись я стать вашей женой?

Едва произнеся эти слова, Касси поняла, что этого делать не следовало. Лицо Джеральда тотчас изменилось. Его глаза загорелись тем дьявольским огнем, который не раз пугал ее. Наклонившись к ней поближе, он негромко и зловеще произнес:

— Если вы еще хоть раз скажете что-нибудь подобное, Кассандра Гамильтон, я украду вас, увезу в свое дальнее имение и сделаю на самом деле своей женой!

Касси невольно вздрогнула от его слов.

Осторожно взглянув ему в глаза, она убедилась, что он не шутит. В памяти всплыла роковая ночь и его стройная фигура, склоняющаяся к ее кровати. Кассандра ощутила, как начинает краснеть.

— Ну, это уж и вовсе слишком! Почему вы так жестоко относитесь ко мне, Джеральд? Ну что я вам сделала плохого? — с легким укором спросила она.

Он крепко сжал пальцы. Как ловко она умела обезоружить его несколькими словами! Ему вдруг опять стало ее мучительно жалко, захотелось сказать что-нибудь нежное и успокаивающее.

— Жестоко? Да что вы, Касси! Вы последний человек, к которому я хотел бы относиться жестоко! Но, может быть, это получается у меня потому, что и вы тоже, против своего желания, заставляете меня страдать?

— А вы все еще страдаете, Джеральд?

— Если и так, вам незачем это знать, — ответил он с неожиданной резкостью. — Лучше я сообщу вам другую новость, которая, при всей своей трагичности, может принести вам огромное облегчение.

— Какая же это новость?

Джеральд еще раз близко наклонился к ней и слегка сжал ее руку. Глаза его как-то странно сверкнули при этом.

— Касси, — тихо сказал он, — обстоятельства сложились так, что большинство свидетелей вашего несчастья сложили головы в последнем бою. А негодяя Паркера я уже после сражения вызвал на дуэль и убил.

Касси едва слышно вскрикнула и прижала руки к побледневшему лицу.

— Боже мой! — Она прикрыла глаза, на несколько секунд, а затем внимательно посмотрела на Джеральда. — Значит, вы, поэтому не приехали в Балтимор месяц назад?

— В общем-то, да.

— И как же это произошло? Как вы его…

— Ничего. Мы дрались на шпагах, и я быстро проткнул его насквозь. Генерал Вашингтон пришел в ужас, но понял меня, когда я все ему рассказал.

— Вы рассказали ему об этом?

— Мне пришлось это сделать, чтобы меня не выгнали из армии! Но дальше него это не пойдет, клянусь вам, Касси! — Он очень серьезно посмотрел ей в глаза. — Понимаете ли вы, что в противном случае меня могли отстранить от дела всей моей жизни?

— Да, конечно, вы правы, Джеральд. Я знаю, что генерал Вашингтон порядочный человек. Спасибо вам за все, что вы сделали. Вы рисковали из-за меня жизнью…

— Забудьте об этом, Касси.

В конце бала миссис Стивенсон, с согласия Кассандры, пригласила Мейсона отобедать в их доме, но он любезно отказался, сославшись на необходимость скорого отъезда. Когда Касси высказала ему свое удивление по этому поводу, он с ироничной и печальной усмешкой произнес:

— Мне не следует привыкать к вашему очаровательному обществу, мисс Гамильтон. Ведь вашего отношения ко мне ничто не изменит, а мне не хочется получить еще одну сердечную рану, их и так уже было достаточно по вашей милости.

Касси не нашлась, что ответить ему, и он принял ее молчание за согласие с его словами.

Но самого Джеральда порядком удивило потепление в их отношениях. Он не ожидал этого и чувствовал, что сердце его опять растревожено, а душа пытается зацепиться за слабую, призрачную надежду. Это заставило его как можно скорее покончить с делами и отбыть в лагерь, в свой полк. Он отчаянно досадовал на себя и злился, но ничего не мог поделать с собой.