Защитница. Тринадцатое дело - [51]

Ведь кто-то купит одного, кто-то – другого. Всех одновременно может «купить» только диктатор, а это уже другая постановка задачи.

Так вот, в данной постановке, даже будь все журналисты исчадиями ада, они своей общей, суммарной, интегральной работой (причем, независимо от своего желания и целей) все равно будут способствовать правильному развитию общества и победе справедливости. Именно потому, что один купит одного, а другой – другого. Таким образом, члену социума будут представлены все точки зрения на проблему, и публично вскрыты все темные делишки и грешки каждой стороны любого конфликта.

В итоге пришлось задержаться еще на час.

Когда закончились вопросы, уже пришли первые вечерние посетители, заиграла музыка.

Надо было собираться – Иван Клюев со товарищи терпеливо ждал девушку в раздевалке.

И тут появился еще один гость.

Точнее, гостей было много – люди пришли на юбилей уважаемого человека.

Но Шеметову как магнитом привлек лишь один.

Майор Слепнев, собственной персоной, в гражданском костюме, да не простом, а с маленькой черной бабочкой.

Увидел адвокатессу – удивился. Конечно, он знал про штаб оппозиции в «Лебеде». Однако был неприятно поражен столь интенсивной и длительной ее работой. Тем более, успел заметить, как оператор с помощником запихивали в кофры камеру и свет.

Впрочем, Слепнев был не из тех, кто избегал драк, иначе – просто не поднялся бы столь быстро по служебной лестнице.

Он как бы между делом подошел к столику Ольги.

За стеклянной стенкой в раздевалке сразу напряглась группа шеметовской поддержки.

– Ну что, все воюем? – хохотнул майор. Но как-то не искренне, почуял уже битый волк, что легких побед с этими наглыми москвичами не будет. Ну, да ничего. Значит, будут тяжелые. Волков бояться – во власть не ходить.

– А куда ж деваться? – развела руками адвокатесса. – Можно подумать, у нас есть выбор.

– У вас был выбор, – подчеркнул прошедшее время Слепнев.

– У нас не было выбора, – устало ответила Шеметова. – По крайней мере, до тех пор, пока мы в профессии.

– Ладно, ваше дело, – махнул рукой майор. И вдруг, как волк в сказке, на секунду выглянул из-под овечьей шкуры. – Глядите, как бы ваша карьера здесь не закончилась. Причем, навсегда.

– Могу вам сказать лишь то же самое, – выпрямилась в ответ Шеметова. – Жену вы в Городке уже потеряли. Можете и остальное потерять.

Его как плеткой ударили.

– И что же я могу еще потерять? – бледный от бешенства спросил Слепнев. И Шеметова ответила, хотя точно знала, что лучше было бы промолчать. Но Олег сидел в тюрьме, и она не смогла удержаться от встречного удара.

– Только у вас, Георгий Витальевич, есть все мотивы для убийства полковника Иванова. Перечислить?

– Попробуйте, – прошипел тот.

– Ревность – он увел у вас женщину, – как плетью била Шеметова. – Карьера – его место перепало вам. Деньги – автобизнес работает, но полковник с довольствия снят.

– Все? – мог бы майор – убил бы ее на месте. Но – не мог, только лицо апоплексически побагровело.

– Пока все. Но мы работаем, – уже не сдерживаясь, ответила Шеметова.

Хотя самой себе была вынуждена признаться, что в данный момент действовала в высшей степени неправильно, позволив себе стать куда более женщиной, нежели адвокатом.

А что вы хотите от женщины, чей любимый – в тюрьме?

Глава 13 Москва, Электрозаводская. Благотворительный концерт

Этот дом мало кому знаком, даже из тех, кто живет неподалеку.

Рядом с Яузой, но не на набережной.

Памятник городской усадебной архитектуры – а расположен между фабричным корпусом и рядовым советским Домом Культуры.

Зато те, кому он все-таки знаком, бывают здесь частенько.

Ибо сегодня в этом доме, как и сто лет назад, кипит московская культурная жизнь.

Конечно, эстрадных звезд здесь не увидишь.

Зато прочие – захаживают. И не только бродят по роскошным наборным паркетам, разглядывая купеческие интерьеры. Но зачастую сами не прочь взять в руки инструмент и усладить гармониями наполненное Историей здание.

На первом этаже и части второго – много небольших помещений для студийной и индивидуальной работы. Места хватает всем: небольшой хоровой студии, историческому кружку, балетному классу.

Однако, несомненно, сердце дома – актовый зал.

Когда-то здесь выступали мастера давно ушедших поколений. Теперь их эстафету подхватили нынешние.

Конторские пришли практически в полном составе.

Валентина Семеновна, секретарь конторы, а по жизни – контороуправительница, даже мужа своего привела, что случалось крайне редко.

Он сразу робко сел в предпоследний ряд и до начала концерта диспозицию не менял. Похоже, Валентина и в семье практиковала единоначалие и матриархат.

Волик помог Маринке с платьем и инструментом – все это было в довольно громоздких мешках и футлярах. Наконец, Марина скрылась в артистической уборной, а Томский отправился разглядывать необычные интерьеры дома-музея. Он тоже был тут в первый раз, хотя жена, как оказалась, выступала на этой сцене не единожды.

Гескин со своей Муной последовали примеру мужа Валентины, заранее заняв места. Но не в предпоследнем ряду, как тот, а поближе – акустические усилители на предстоящем концерте были не в почете. По крайней мере, в части классического струнного квартета.