Защита права на справедливое судебное разбирательство в рамках Европейской конвенции о защите прав человека - [13]

и судебные издержки (Крейц против Польши (Kreuz v. Poland), 19 июня 2001 г, пп. 52-67);

- практические препятствия доступу, такие как недостаток правовой помощи (Эйри против Ирландии (Airey v. Ireland), 9 октября 1979 г., пп. 22-28);

- неподсудность ответчиков по гражданским делам (Осман против Соединенного Королевства).

Правоспособность предъявлять иски, требовать возмещения ущерба и добиваться решения суда

Это право подачи иска в суд, который обладает полномочиями рассматривать вопросы фактов и права, имеющих отношение к конкретному спору, с целью принятия решения, имеющего обязательную силу (Ле Конт, Ван Левен и Де Мейер против Бельгии, пп. 54-61). В то же время Статья 6 не порождает материальные права (для получения возмещения ущерба, например). Право, осуществление которого требуется в суде, должно иметь основание в национальном законодательстве, и заявитель должен быть лично заинтересован в исходе разбирательства, т. е. дело не должно быть учебным казусом.

Право на доступ к правосудию вытекает из принципа международного права, который запрещает отказ в правосудии (Голдер против Соединенного Королевства). Этот принцип применим как к «гражданским», так и к «уголовным» процессам (Девеер против Бельгии (Deweer v. Belgium), 27 февраля 1979 г., пп. 48-54) и обеспечивает право на получение судебного решения (Ганчи против Италии).

Существует определённая зона пересечения этого права и права на «суд, созданный на основании закона», т.к. оба этих права содержат требование доступа к судебному институту, способному принимать обязательные решения, а не просто выносить заключения рекомендательного характера (Бентем против Нидерландов, пп. 40-43).

Когда решение, затрагивающее «гражданские» права или влияющее на «уголовное» обвинение, принимается административным, дисциплинарным или исполнительным органом, в национальном законодательстве должно быть закреплено право на обжалование такого решения в судебном органе. Возможность ходатайствовать о проведении, по крайней мере, одной стадии судебного пересмотра является автономным требованием Статьи 6 (Альбер и Ле Конт против Бельгии (Albert and Le Compte v. Belgium), 10 февраля 1983 г., пп. 25-37).

В то же время Статья 6 не предоставляет как таковое право на обжалование в вышестоящем суде решения нижестоящей инстанции. Статья 6 применяется на высших уровнях судебной юрисдикции, только если национальный порядок судопроизводства предполагает такое право. Таким образом, возможность ходатайствовать о проведении двух или более стадий судебного пересмотра является неавтономным требованием Статьи 6 (Делькур против Бельгии). Но, например, в деле Гору № 2 против Греции (Gorou (No. 2) v. Greece), 20 марта 2009 г., пп. 27-36. Большая Палата, по существу, рассматривала жалобу о нарушении Статьи 6 в части отказа прокурора разрешить подачу апелляционной жалобы по вопросам права, хотя греческое законодательство не предоставляло заявителю возможности напрямую инициировать пересмотр дела в апелляционном порядке, оставляя решение этого вопроса на усмотрение прокурора.

Право на мотивированное решение, хотя порой и становившееся объектом рассмотрения Европейского суда по правам человека с точки зрения «справедливости» разбирательств (Хирвисаари против Финляндии (Hirvisaari v. Finland), 27 сентября 2001 г., пп. 30-33)[7], структурно находится в рамках концепции права на суд, поскольку подобным же образом требует определения существенных фактических и правовых вопросов, поднимаемых заявителем в конкретном деле (Шевроль против Франции, пп. 76-84).

Право требовать возмещения материального и нематериального вреда рассматривалось как составная часть права на доступ к правосудию в гражданских делах как для индивидуальных заявителей, так и для юридических лиц (Живулинскас против Литвы (Živulinskas v. Lithuania), реш., 12 декабря 2006 г., в котором была сделана ссылка mutatis mutandis на дело Комингерсолл С.А. против Португалии (Comingersoll S.A. v. Portugal), постановление БП, 6 апреля 2000 г., п. 35). Однако право заявителя на получение компенсации ущерба и её количество определяют национальные суды, Статья 6 лишь обязывает определить, не был ли подход к рассмотрению этого вопроса произвольным или совершенно неразумным (Живулинскас против Литвы).

Право доступа к правосудию может быть ограничено: государства имеют право налагать ограничения на потенциальных участников судебных разбирательств, но эти ограничения должны преследовать законную цель, являться соразмерными и не настолько обширными, чтобы исказить саму суть права (Эшингдейн против Соединенного Королевства). Вопрос о том, являются ли ограничения, соответствующие требованиям Статьи 6, автоматически «законными», остается открытым, несмотря на то, что в пользу этого свидетельствует ряд рассмотренных дел (Кольхофер и Минарик против Чешской Республики (Kohlhofer and Minarik v. the Czech Republic), 15 октября 2009 г., пп. 91-102).

Любое законодательное положение, позволяющее исполнительной власти принимать решения по ограничению права на обращение в суд, должно предусматривать, что такие полномочия подвергаются судебному контролю