Защита Лужина - [2]

Муха переползла на средний палец. Я раздумывал над тем, смогу ли я прибить насекомое указательным. Судья трижды предлагал мне задать вопросы свидетелю. Меня затрясло. Так и подмывало подойти к нему и заорать на ухо, что нет смысла мучить идиотов, которые считают, что от их показаний дело прояснится. Пришлось взять себя в руки и говорить спокойно. Я боялся, что муха улетит.

Убийца Данила взирал на происходящее с улыбкой обкурившегося пекинеса. Обвинителю тоже наскучил процесс. Он барабанил пальцами по столу и то и дело кидал взгляды на нас. Я подмигнул ему и провел языком по губам. Мальчиков любит? Интересно, я подхожу под его вкус? Встанет у него на меня? Я состроил самую похотливую рожу, которую только смог изобразить. Наверное, со стороны могло показаться, что мне стало плохо. Или только кретину судье так показалось. Он сделал перерыв и попросил меня показаться судебному психиатру. Судья, оказывается, шутник.

Когда объявили мой выход, у меня уже слипались глаза. Глоток чая, пара глубоких вдохов-выдохов, теперь нужна полная концентрация. Когда надо, я могу заставить себя быть серьезным. Отбросить мишуру, которая вводит в заблуждение соперников, и вперед.

Эх, еще бы немного времени. Может, стоило помучить свидетелей? Неужели я лажанулся в своих расчетах?

Я расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, снял очки и убрал их в карман, сделал шаг и обернулся к залу. Раздались щелчки фотофонов, блогеры застрочили на виртпанелях.

— Иван Андреич, наслышан о вашем высоком профессионализме. Представлял вас по-другому перед началом заседания. Хорошо, что раньше мы не имели чести быть с вами знакомы, — хмыкнул судья.

Я поклонился, стараясь, чтобы это не выглядело издевательством.

— Beata stultica.

Судья сжал свои напомаженные губы. В таком виде он походил на кудрявую гигантскую лягушку, греющуюся на камешке возле пруда.

— Разрешите мне начать?

Судья кивнул, так и не разлепив губы. Обвинитель сдвинулся ближе. Край стола прочертил экватор на его пузе. Я примерно определил на глаз, где должна быть расположена Москва — где-то под левым соском его пиджака в крупную сеточку — и, не отрывая глаз от столицы нашей родины, начал.

— Убийство — грех в большинстве религий. Но за грехи наказывают боги. Они знают все. Они могут судить, не совершая ошибок.

Я заставил себя усмехнуться. Вложил в это всю горечь, которая накопилась за пять часов заседания.

— Мы не боги. И не думаю, что сможем приблизиться к всезнанию в ближайший век. У нас появилось большое количество достижений в области техники. Мы научились проникать в прошлое. Спасибо изобретателю капсулы времени.

Я поклонился портрету профессора Ли, висевшему над выходом из зала. Дубовая рамка, окаймляющая портрет, была выкрашена в ужасный синий цвет. От этого профессор выглядел немного мертвым. И совсем чуть-чуть разложившимся.

Присутствующие обернулись, проследив за моим взглядом.

— Кстати, я прошу уважаемого господина судью организовать видеосвязь между залом суда и профессором, это очень важно для правосудия.

— Протестую, — Вини вскочил с места. Москву затрясло, а потом накрыло толстой складкой жира.

Судья посмотрел на меня, выражая недоумение.

— Понимаю нежелание господина обвинителя тратить свое драгоценное время на таком пустяковом деле, но мне стали известны новые подробности убийства. Без профессора Ли суд не сможет принять справедливое решение.

— Протест отклонен, но мы должны услышать подробности. Вы их скрывали от нас?

— Нет, господин му… судья. — Я сделал вид, что закашлялся. Все сложнее становится держать свой внутренний голос в узде. Чуть не назвал судилу, так как он заслуживает.

— Кхгм. Сокрытия фактов не было… Наоборот, мне поступили непроверенные данные от лица, пожелавшего остаться in anonimus. Мой помощник проверяет их в данный момент.

— То есть, у вас ничего нет, Иван Андреич? К чему тогда ваш спектакль? — прогремел голос Винни.

В глазах кудрявого судьи читалась неподдельная радость. Интересно, что это люди так радуются моему возможному проигрышу. Похоже, я действительно слажал.

Я развел руки в сторону и собрался честно рассказать все. Это могло дать минут пять, но тут мышцу левой руки дернуло. На ладони высветился номер моей любимой шестерочки — помощника. Я соединил пальцы — безымянный и мизинец — и услышал в левом ухе его четкое «да». Связь отключилась.

Винни, подскочивший к судье увидел мою улыбку и замер.

— Господин судья, простите за заминку. Сведения подтвердились, и я могу их огласить. Вы дозвонились до профессора Ли?

Судья перевел взгляд на помощника. Тот одернул оборки своей юбки и побежал за видеофоном.

— Господин судья, многоуважаемый обвинитель, присутствующие здесь зрители и свидетели. Я скорблю вместе с вами. Был убит человек, замечательный человек, но это не повод сажать в тюрьму невиновного.

Зал загудел. Я спрятал на миг появившуюся улыбку в глубины своей алчной души и продолжил.

— Посадить невиновного человека. Много ли в этом радости вдове убитого? Будет ли отмщено общество? Смогут ли спокойно спать дети? Вы все видели запись убийства, мы только что слышали свидетелей, мы четко установили, что убийца Данила Лужин. Видеоэксперты подтверждают, отпечатки пальцев говорят сами за себя, свидетели клянутся на лицензионной копии Библии, что убил Даниил Лужин. Мы все в этом уверены на тысячу процентов.