Заря над бухтой - [7]
Так, несмотря на трудности, большую текучесть кадров, на заводе создавался коллектив закаленных людей, полных энергии и веры в большое дело. Их имена вписаны в историю завода.
Дед мой прожил сто лет. Был он человеком неграмотным, но весьма наблюдательным. Частенько старик поучал: «Не суди, внук, о всей реке, если увидел только устье. Проплыви обязательно до ее изначальных истоков». Сегодня каждый, если он в душе хоть немного философ, рассуждает примерно так: были дикие заросли — стал завод. Ну и что? Все верно. Когда-то на Камчатке ездили на одних собаках да оленях, а сейчас, пожалуйста: машины, самолеты, вертолеты. Выросли заводы, комбинаты. Не было у судоремонтников жилья, теперь оно есть. Да еще вон сколько — огромный поселок, ставший целым городским районом. «Но не счастливый это дар, не манна небесная, — говорил мне заводской ветеран Андрей Петрович Конюхов. — Ведь даже яблоко, сорванное в осеннем саду, — это плод многолетнего человеческого труда. А такое? — И, подумав, заключил: — В первой вырытой землянке — вот где исток благополучия искать надо».
А она, между прочим, эта первая землянка, появилась в бухте еще в тридцать шестом году. Вырыл ее токарь механического цеха Алексей Кузнецов. Утеплил, перенес свой домашний скарб, как мог благоустроил и стал жить. Потом уже гурьбой пошли корчевать кедрач, долбить склоны сопок и поглубже в землю зарываться. Так, на правой стороне Кабан-ручья начал расти «Копай-городок». Ну, а пока он строился, жить приходилось в старом, «ситцевом». Его палатки по-прежнему ютились на восточном склоне бухты, где хозяйничал ветер. На их долю выпадало немало серьезных бед и испытаний. Снежные шквалы рвали крыши, разворачивали стены, заставляли людей выбегать среди ночи. Обильный снегопад с макушкой засыпал палаточный городок.
Однако весна тридцать седьмого принесла с собой обнадеживающие приметы. У «Зеленой рощи» появилось несколько срубов, на которых хлопотали плотники. На будущих семейных бараках, завизжали пилы и застучали топоры. А там, за косогором, вырисовывалась другая улица, неизвестно кем потом названная Индустриальной. Смысл такого названия был символичен: пусть знают, рассудили люди, в какое время сооружался здесь завод и рос будущий поселок.
В том же тридцать седьмом году по решению правительства нарком А. И. Микоян лично распорядился выделить для постоянных рабочих судоверфи земельные участки под индивидуальное строительство. Согласно этому приказу, застройщикам на льготных условиях давались специальные ссуды; необходимые материалы. Например, за 1937–1938 гг. судоремонтники получили из государственной казны 200 тысяч рублей.
А еще год спустя хороший подарок судоремонтникам сделали строители созданного тогда Камчатстроя. Жилье они стали делать из бетонных блоков, где в качестве теплоизоляционного материала широко использовалась вулканическая пемза. В квартирах стало больше тепла и уюта.
Приходилось мириться с бытовыми неурядицами, вызванными прежде всего отсутствием электрического освещения, должного отопления, острым дефицитом предметов домашнего обихода. Вот перед нами протокол общего рабочего собрания от 1 февраля 1938 года.
«Кольберг: «Сколько раз мы поднимаем вопрос о быте? Много. А результат с гулькин нос. Грязь как была, так и есть. Ведра не достать. Одна кружка на весь цех, и ту месяц пришлось ждать, пока выдадут».
Коршунов: «Дома наши без полов, холодные. Стульев и табуреток мало. А кое-кто, товарищи, и эту мебель не бережет. Вот в палатке № 14 шесть табуреток разломали, а в пятнадцатой — стол изуродовали».
Голос с места: «Наказать разгильдяев, строго спросить с них».
Вот так жили. Но пришел конец и «ситцевому городку». Поселок теперь украшали вполне приличные домики, в которых проживало полторы тысячи судоремонтников. А потом, через многие годы, архитекторы обозначат на карте поселка другие улицы и кварталы, где вырастут многоэтажные дома со всеми, как мы говорим, коммунальными удобствами. И станет это особенно заметно после 1957 года, когда, ло решению партии и правительства, в стране развернулось грандиозное жилищное строительство.
Периодом счастливых новоселий можно назвать эти годы в истории завода: 1600 человек получили новые квартиры. Вступили в строй два детских сада, прекрасный универмаг «Рассвет», почта с телеграфом, кинотеатр «Мир» и музыкальная школа.
— Тут всегда пробка, — зачертыхался шофер. — Как вон ту лощину заметет, значит — баста. Ну и дорожка.
Молча сидевший на заднем сиденье пассажир вдруг отозвался:
— Ну, это ты зря, парень, дорога как дорога. А что пурга беснуется, так ты ж на Камчатке баранку крутишь, не в тропиках.
Водитель в недоумении закуривает и, пристально всматриваясь сквозь стекло, буркнул:
— Будто сам не видишь, какая она.
— Недосмотр есть, факт. Дорожники тут не на высоте. А сужу так, хлопец, потому, что знаю цену каждого ее метра, каждого поворота.
— Это ж как понять? — не унимался шофер. — О какой цене речь?
Пассажир помалкивает. Я обернулся и тут же встретил добродушный взгляд седоволосого мужчины.
— А понять просто, — продолжает тот, — своими руками эту дорогу строил. Семь потов здесь с друзьями пролил, дюжину мозолей нажил. Ты думаешь, легко тянуть ее было? Это сейчас техника вон какая: машины, многотонные катки, а тогда, брат, лопата, тачка да трамбовка вручную.
Написанная коллективом авторов, книга «Бесчеловечность как система» выпущена в Германской Демократической Республике издательством Национального фронта демократической Германии «Конгресс-Ферлаг». Она представляет собой документированное сообщение об истории создания и подрывной деятельности так называемой «Группы борьбы против бесчеловечности» — одной из многочисленных шпионско-диверсионных организаций в Западном Берлине, созданных по прямому указанию американской разведки. На основании материалов судебных процессов, проведенных в ГДР, а также выступлений печати в книге показываются преступления, совершенные этой организацией: шпионаж, диверсии, террор, дезорганизация деятельности административных учреждений республики и вербовка агентуры. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.