Зарубежный криминальный роман - [74]

Счетчик показывал шесть тысяч сто семьдесят два, когда они пересекли сороковую магистраль, при шести тысячах ста семидесяти девяти они поехали по узкой дороге и углубились в лес. «Понтиак» замедлил ход, остановился, и девушка скомандовала ему выходить.

— Здесь?

— Да, вылезайте.

— Но я не знаю, где мы…

Она показала назад.

— Пройдете несколько километров, выйдете на автостраду. Проголосуете.

— А что это за дорога?

— Сороковое шоссе, которое мы только что проехали.

— Почему же вы не высадили меня на перекрестке?

— Из-за дорожной полиции. Если бы они увидели, как вы выходите из моей машины в вашем наряде, при том что я — в вечернем туалете, они могли бы задать мне вопрос.

Он вздохнул. Его рука легла на дверцу и открыла ее.

— Ну что ж, хорошего вам лета. — И он вышел. Он собирался захлопнуть дверцу, но она протянула руку и задержала ее.

— Вы меня не благодарите?

— Я не нахожу слов. Ведь простое «спасибо» здесь неуместно.

Он снова собрался захлопнуть дверцу, но она держала ее открытой и наклонилась в его сторону. Он колебался мгновение, потом обнял девушку и притянул к себе.

Она застонала, и их губы встретились.

— Нет, довольно, — задохнулась она.

Потом опять застонала и крепко обхватила его.

Он взял ее за запястья и медленно высвободился.

— Вы забываете, — сказал он, — что связаны с этими людьми, с этим домом. Можете вы оставить их?

— Нет, — ответила она. — Никогда.

— Тогда не о чем говорить, — он попытался изобразить непринужденность, но понимал, что и тон, и все поведение выдают его. В глазах Веры он прочел безысходное отчаяние. Это было слишком для его сил. Он отодвинулся, чтобы снова выйти из машины, закрыл за собой дверцу и направился в сторону магистрали. Через несколько минут он услышал, что машина отъехала.

Не прошел он и тридцати метров, как вдруг странное ощущение заставило его остановиться. Он обернулся, вглядываясь в темноту. Задних огней «понтиака» уже не было видно. Он подумал: «Она завернула, и ты знал, что так будет. Не пытайся понять, каким образом и перестань ворошить свои воспоминания, призывая шестое чувство или что там такое, что даст тебе ощущение, что ты уже ездил здесь однажды».

«Ты уверен? Нет, это только впечатление. Единственное, что я знаю точно — она поехала по другой дороге. Что ж, стоит взглянуть? Может, это освежит твою память?»

Он быстро пошел назад, преодолел тридцать метров, потом сто и еще сто. Он внимательно смотрел направо и налево, но видел сплошную стену деревьев. Еще через сто метров, слева от дороги, он заметил небольшую просеку и свернул на нее.

Это трудно было назвать дорогой. Асфальта не было, она была покрыта камнями и вся в рытвинах.

Он нагнулся и увидел на земле свежие следы колес. «Понтиак» явно проехал здесь.

Он шел быстро, почти не чувствуя боли в ноге. Так продолжалось с четверть часа. Он ни о чем не думал. Только шел вперед и вдруг остановился с открытым от удивления ртом, не веря своим глазам. Он потер себе лицо, веки. Потом широко раскрыл глаза, всматриваясь в темноту. Нет, он не ошибся. Из-за деревьев виднелось световое пятно, светло-сиреневое свечение. Джандер замер, ощущая, как в подвалах его памяти происходит какое-то движение.

Он пошел на сиреневый свет. Грязная дорога пошла вниз. Потом он сделал поворот. Он уже знал, что сейчас увидит. Через несколько мгновений он различил неоновую вывеску: фиолетовые буквы гласили «Аметист».

Вывеска была прямоугольной и сияла над крышей двухэтажного здания округлой формы, со всех сторон окруженного стоянкой для машин. Большинство машин было последней модели и дорогих марок. Рядом со стеклянной входной дверью стояло несколько механиков в белых рубашках и фиолетовых жилетах. Над ними была гигантская афиша: «Несравненная Вера…»

«Ну вот, ты и добился, чего хотел, — подумал он. — Теперь ты все вспомнил».

Глава тринадцатая

Это случилось чуть больше года тому назад, жарким и влажным июльским днем. Он задержался на службе позже обычного, и вот около половины четвертого директор по рекламе вошел как ни в чем не бывало и протянул ему папку, сухо осведомившись:

— Ведь мы не стремимся потерять эти деньги, как вы полагаете?

Джандер и не подумал отвечать. За шесть лет работы в области рекламы он усвоил, что директор по рекламе не ожидает, как правило, ответов на свои вопросы.

— Нет, и мы не потеряем их, — продолжил тот свою речь.

— Изучи это дело, найди верное решение и положи ко мне на стол папку, прежде чем будешь уходить сегодня вечером.

Директор по рекламе медленно повернулся к двери, замер и, повернувшись спиной к Джандеру, сказал:

— Конкуренция сейчас очень жестокая. Когда я встречусь с этими людьми завтра утром, я должен буду им что-то предъявить.

Джандер перелистал дело. Клиент, изготовитель электроприборов, тратил на рекламу своей продукции миллион долларов в год. До этого реклама проходила, главным образом, в газетах, но продажа снизилась, и директор по рекламе предложил перебросить тридцать процентов бюджета на рекламные афиши. Пока клиент размышлял, статистический отдел агентства Котерсби и Хеггерт собрал факты в пользу рекомендации, сделанной директором. Все отчеты пришли и находились теперь в папке, лежащей перед Джандером. В его задачу входило исследовать кучу цифр, разобрать графики и проанализировать различные элементы, а потом просчитать еще раз с помощью счетной линейки и миллиметровки. В конце концов он должен был обобщить все имеющиеся в его распоряжении данные и выудить из стога сена блестящую иглу. «Если не будет осложнений, — подумал он, — эта работенка займет у тебя не больше семи часов».