Зарубежный криминальный роман - [70]

— Что вы смотрите? — спросил Гэтридж.

— Ваша рубашка лопнула по шву, — сказал парень.

— Вам это мешает? — спросил Хебден.

— Конечно, нет, — пожал плечами парень. — Она ведь не моя.

— И не моя тоже, — отозвался Гэтридж. Он помолчал и добавил: — Мне пришлось ее одолжить. Вы ничего против не имеете?

— Конечно, нет, — сказал заправщик и повернулся к Хебдену. — Масло проверить?

— Да. — Хебден вышел из машины. — У вас есть телефон?

— Внутри, — заправщик указал на домик.

Хебден зашел внутрь и набрал номер в Филадельфии. На том конце провода поздоровались, он тоже поздоровался и начал говорить, не ожидая ответов. Через две минуты он положил трубку и вышел из домика, заплатил за тридцать литров бензина и бидон масла. Когда машина отъехала, Гэтридж спросил:

— Ты свихнулся? Кому ты звонил?

— Вере.

— Кто это?

— Моя дочь.

Гэтридж хлопнул себя по лбу:

— Мы пропали. Они тотчас узнают, откуда был звонок. Они это умеют…

— Ничего они не сумеют, — сказал Хебден. — Они не знают, что мы родня.

Рензигер перегнулся с заднего сиденья:

— Что ты там затеваешь?

Хебден не отвечал.

— Почему ты не хочешь поставить нас в известность? — добивался Гэтридж.

Хебден сжал губы. Взгляд его стал жестким.

Гэтридж повернул голову к Рензигеру:

— Ты сечешь? Я лично нет.

— Ну и хватит об этом, — сердито буркнул Хебден.

Он вел одной рукой, а другой вытащил из кармана брюк пачку банкнот и, сдвигая их большим пальцем, пересчитал. То, что они взяли у пуэрториканцев плюс найденное у шофера грузовика составляло сто сорок шесть долларов.

— Да, разбогатели, называется, — проворчал Гэтридж. — И где же мы их потратим?

— Не беспокойся, — проговорил Хебден. — И дуться тоже у тебя нет оснований.

Гэтридж обернулся к Рензигеру.

— У меня ведь есть полное право дуться, особенно на тебя.

— А что я такого сделал? — негромко поинтересовался Рензигер.

— Спроси лучше, чего ты не сделал! — скрипнул зубами Гэтридж.

— Брось! — урезонил его Хебден.

— А он опять за свое примется? — возмущался колосс. — У него, видите ли, сцепление не срабатывает. Пуэрториканцы размахивают ножами, а он держит винтовку под мышкой, словно это футбольный мяч. По мне, так он отстрелялся.

— Заткнись, — сказал Хебден.

— Почему я должен заткнуться? Это серьезно. Надо смотреть правде в лицо. Если он ни на что не годен, зачем он нам?

Машина шла со скоростью семьдесят пять. Хебден сбавил до шестидесяти.

— Если ты собираешься продолжать в том же духе, — сказал он Гэтриджу, — то я останавливаю, и сойдешь ты, а не он. Ясно?

Гэтридж открыл рот, чтобы ответить, но передумал и откинулся на спинку сиденья. Машина прибавила скорость. Стрелка встала на восьмидесяти и замерла.

Без двадцати два машина медленно ехала по колдобинам дороги, петлявшей по густому сосновому бору. Хебден крутил головой, пытаясь увидеть среди деревьев просеку. Вскоре он нашел ее: просека была достаточно широка для машины. Он поехал по ней, ломая ветки и давя кустарник.

— Куда мы едем? — спрашивал Гэтридж. — Чего ты хочешь?

Хебден не отвечал. Просека становилась уже. Крылья машины задевали деревья.

— Что мы здесь забыли? — добивался Гэтридж. — Почему ты съехал с дороги?

Хебден по-прежнему не отвечал. Они проехали еще четыреста — пятьсот метров и остановились у края болота.

Хебден пошарил под передним сиденьем, достал сложенные там винтовки и вышел из машины. Он знаком позвал приятелей. Они увидели, что он со странной улыбкой созерцает болото.

— Ты думаешь, здесь достаточно глубоко? — спросил Рензигер.

Хебден кивнул.

Рензигер задумчиво рассматривал трясину. Потом обернулся к Хебдену.

— Откуда ты знаешь?

— Я был здесь, — ответил он. — С Телмой и дочкой. — Казалось, он говорит сам с собой, глаза его странно блестели, они были безжалостны и вместе с тем печальны. — Я измерил глубину веревкой, на конце которой привязал камень. Она показала девять метров и тридцать сантиметров. Мы решили, что этого достаточно и столкнули ее туда.

— О чем ты толкуешь? Кого столкнули? — не унимался Гэтридж.

— Машину.

Хебден не мог оторвать глаз от воды.

— Девятнадцать лет тому назад, — пробормотал он. — Девятнадцать лет прошло, подумать только…

Он обращался, казалось, к своему отражению.

Гэтридж и Рензигер в недоумении переглянулись.

Гэтридж открыл было рот, но Рензигер сделал ему знак «молчи».

— Ну, за работу, — очнулся Хебден и, потянувшись через открытую дверь кабины, отпустил тормоз. Все трое начали толкать. Передние колеса спустились в воду, они еще раз нажали и отступили. Брызг почти не было. Машина медленно погружалась. Они следили за тем, как она исчезает. Когда крыша кабины погрузилась, Хебден сказал:

— Что вы тут выглядываете? В этой луже смотреть не на что.

Хебден показал на другое место, метрах в десяти левее того, где они стояли.

— Вон там, видите? Туда мы столкнули первую.

Они ушли от болота. Хебден вел их узкой тропинкой через лес и высокие травы около двух километров. Лес внезапно кончился, и они оказались у небольшого озера. С одной стороны, за покрытой болотами полоской земли, блестели воды залива Делавэр. По другую сторону озерца они нашли развалившийся мол и обветшалый почерневший дом.

— Эй! Проснись! — позвал Рензигер.