Зарубежный криминальный роман - [55]

— Один глоток.

— Ни капли. А то вы еще больше захотите пить.

Он открыл глаза и недобро взглянул на нее.

— Вы хотите запретить мне пить?

Он нагнулся к воде, но она резко опрокинула его на бок. Он поднял руку, чтобы отстранить ее, но она схватила эту руку, а второй закатила ему здоровую оплеуху.

Он захлопал глазами, потом медленно поднялся. Она не попыталась помочь ему. Подождала, когда он обретет равновесие и пошла вперед, кивнув, чтобы он двигался за ней. Они пробирались среди высоких острых трав. Грязь под ногами становилась все более податливой и вязкой. Они проваливались почти до колена в черно-зеленую жижу, которая под солнечными лучами испускала зловонные испарения. Он чувствовал, что надолго его не хватит. Ему разъедало легкие. Он начал задыхаться. Каждый шаг стоил ему сверхчеловеческого напряжения. Ноги засасывало. Глаза неудержимо закрывались, и когда их удавалось разлепить, перед ним все было как в тумане, он различал только женскую фигуру и шел за ней.

Грязь закончилась, они ступали теперь по твердой земле. А еще через несколько минут он увидел, что идет по довольно широкой песчаной тропинке, усыпанной галькой, и тропинка эта огибает маленькую бухту. Метрах в пятидесяти от себя, на воде, он увидел лодку с облупившейся краской, привязанную к столбу, который подпирал крышу маленькой хижины.

В домике была всего одна комната, и, казалось, он еле держится. Деревянные сваи прогнили, кое-где досок не хватало. Лестницы не было, к полуоткрытой двери вела горка утрамбованного песка. Женщина толкнула дверь и вошла. Он последовал за ней. Он увидел стол, два стула и походную кровать с рваным матрасом. Он шагнул к кровати и упал на нее головой вперед. Она подошла, подняла ему ноги и уложила его как следует.

Он слышал, как она ступает по полу. Потом различил звук ржавых петель. Через несколько мгновений — снова дверь, потом ее шаги около кровати. Он повернулся на спину и увидел ее перед собой. Она держала стеклянный кувшин литра на два, полный воды.

— Это из бухты?

— Нет. Из подземного источника. На улице насос.

Он протянул руки к воде. Она отстранилась.

— Я сама напою вас. А то вы выпьете залпом.

Она села на край кровати, продела пальцы в ручку сосуда и поднесла его ко рту Джандера, к его приподнятой голове. Он пытался пить быстро, но она то и дело отнимала от его губ кувшин, чтобы он пил маленькими глотками. Вскоре она проверила уровень воды.

— Пока довольно.

— Я еще хочу.

— Это не имеет значения. Сейчас вам надо отдохнуть.

— Могу я вас спросить кое о чем?

— Я вам сказала: никаких вопросов.

— Я не могу даже узнать вашего имени?

Она отвернула голову.

— А вас как зовут?

— Калвин, — сказал он. — Калвин Джандер.

— А меня — Вера.

— Вера, а дальше?

— Ну, скажем, Джонс. Устраивает?

— Вера Джонс. Почему Джонс? Почему не Джонсон?

— Вам больше нравится Джонсон? Согласна.

— Ладно, остановимся на Вере.

— Вот-вот.

Она встала и направилась к двери.

— Куда вы?

— Я скоро вернусь.

— Вы меня уже здесь, вероятно, не застанете.

— Обязательно застану. Если вы не хотите неприятностей, ждите меня здесь.

— Неприятностей? Каких неприятностей?

— Не спрашивайте.

Она поставила графин на пол и вышла из хижины.

Джандер подождал несколько минут. Он собрался встать и посмотреть в окно, в каком направлении она пойдет. Ему даже почти удалось сесть, но он тут же упал обратно на матрас. Глаза его закрылись, и он погрузился в сон.

Джандер услышал голоса. Негромкий женский голос звал его по имени, будил. Он открыл глаза. Высокая свеча горела в блюдце на столе, распространяя в хижине желтоватый свет. Джандер посмотрел на часы: двадцать минут десятого.

На столе он увидел два пакета коричневой бумаги, один довольно большой. Вера запустила руку в меньший и извлекла из него множество мелких вещей, обернутых в пергамент.

Она переодела блузку и брюки. Брюки туго обтягивали ее. Это зрелище явно было не лишенным интереса. Она обернулась. Блузка тоже облегала ее тело, и он смотрел на нее во все глаза.

— Вас что-то беспокоит? — тихонько спросила она.

Он возвел глаза к потолку.

Она взглянула на него, потом отвернулась.

— Я сама виновата. Но вся другая одежда в стирке, и мне нечего больше надеть.

— Я отнюдь не жалуюсь.

— Я вижу. — Вера пожала плечами.

Она подошла к кровати, скрестив на груди руки и оглядев его с головы до ног, скорчила гримасу.

— Что? Мало презентабелен?

— Не то слово. Если бы вы себя видели…

Он сел и свесил ноги, пытаясь рассмотреть себя. Он весь измазался в грязи, и грязь эта, высохнув, образовала на его теле разводы. Он с отвращением скривился.

— Идите искупайтесь, — сказала она, указывая на открытую дверь.

Джандер поднялся и вышел из хижины.

Пламя свечи бросало желтоватые блики на темную воду бухты. Он зашел в воду по пояс и принялся оттирать грязь. Холодная вода освежила его. Он раз за разом погружал голову в воду, потом поплыл. Выйдя на берег, он почувствовал себя увереннее и бодрее. Но ветер с залива был холодным, и пока он дошел до хижины, то уже здорово продрог.

— У вас есть полотенце? — крикнул он через открытую дверь.

— Сейчас найду. Заходите.

— Нет, — возразил он. — Бросьте его сюда. Я должен вытереться.