«Зарево» на высочине - [27]

— Ну какой же он ариец, если не может свою собственную тыловую часть прикрыть.

Дружный хохот покрыл слова Франтишека.

Капитан веселыми глазами проводил Прохазку, затем снова повернулся к Степану.

— Значит, хороший человек эта Ружена, возвратился он к прерванному разговору. — Впрочем, ты еще успеешь отблагодарить этих женщин. Для них лучший подарок: быстрее Гитлера добить и закончить войну.

Денис Кулеш поднял голову и спросил:

— А что будет, командир, когда война кончится? Мне кажется, война идет уже сто лет, забыл, как мирно жили…

На минуту задумался капитан.

— Как сказать, Денис. Тихо будет… Ни стрельбы, ни взрывов, ни гула самолетов. Солдат пройдет по земле во весь рост, не крадучись, не пригибаясь… И завтра он будет жив, и послезавтра… Вот это главное.

Юрий улыбнулся, повернулся от окна.

— Тишина — это мало, командир. Я думаю, что, если кончится война, случится что-то необыкновенное.

— Например?

— Видите яблоню за окном? Как только фрица разобьем, она сразу покроется листьями. Ей-богу!

— Придумал, Юрка, — засмеялся Болотин.

— Да что там яблоня! Мы с вами сразу бы другими стали.

— Замечательную бы жизнь начали строить, — задумчиво, не поднимая головы, проговорил Кадлец. — Без фашистов воздух такой чистый станет, как на курорте…

Наступила тишина. Каждый подумал в этот момент о конце войны, о том сказочно прекрасном и таком желанном времени, которое, конечно, скоро, очень скоро должно прийти. Затихнут орудия, смолкнут автоматы и пулеметы. И уйдет отсюда отряд советских воинов-разведчиков, выполнив свой боевой долг. Унесут с собой эти молодые парни-чекисты необычайное, теплое чувство к этим местам, где пришлось столько испытать, к людям, чешским патриотам, которые были с ними в одном строю.

Конечно, много еще придется повидать каждому из бойцов, жизнь будет бросать из стороны в сторону, но в памяти останется неизгладимый след от этих напряженных дней в тылу врага.

В прихожей несколько раз звякнуло. Этот секретный звонок, пристроенный у входной двери, знали только фаустовцы да несколько чехов-подпольщиков.

В дверях появились Жижко и Белов, вернувшиеся с задания.

— Товарищ капитан, новость! Встретили группу наших партизан.

Командир недоверчиво посмотрел на бойцов.

— Что за группа? Откуда она?

— Командует у них майор Мельник. Всего двенадцать человек. Остановились на ночь у Тлустоша, но мы не сказали, где наш отряд.

— Юра! — сказал Фаустов. — Когда у тебя радиосеанс?

— Сегодня ночью.

— Обязательно узнай, что это за группа Мельника.

Встреча с соратниками-партизанами в тылу врага — величайшая радость для того, кто несколько месяцев живет в постоянной опасности, в изнурительном напряжении, в беспрерывных схватках с врагом. Если на фронте солдаты из двух соседних областей величают друг друга земляками, то здесь, в тылу противника, каждый партизан видит в своем соотечественнике родного человека, считает чуть ли не родственником. И чувство одиночества уходит куда-то далеко, и любая операция кажется тогда проще и легче.

Но в тылу живет и другой закон: доверие может быть твердым только после проверки. Вот почему капитан немедленно запросил Центр о группе Мельника.

Из Центра ответили, что группа майора Мельника в количестве 17 человек, действующая от Украинского штаба партизанского движения, была выброшена западнее Праги.

На другой день Фаустов встретился с Мельником и его группой. Это были измученные долгими переходами, голодные, простуженные и больные люди. Сам командир, только что оправившийся после ранения, обросший, изможденный человек, но одетый, как коренной горожанин — в хорошее пальто и шляпу, держался с достоинством старшего офицера. Он рассказывал с оптимизмом и даже некоторым юмором о прошедшем пути, но Фаустов понял, сколько пришлось пережить этим людям за последние три месяца.

Отряд Мельника в количестве семнадцати человек вылетел в гитлеровский тыл в октябре прошлого года. Произошла ошибка при выборе места приземления — прямо на немецкий гарнизон. Гитлеровцы устроили облаву. После перестрелки из семнадцати осталось в живых пятеро. В бою было потеряно ценное снаряжение, взрывчатка, погибли комиссар, многие испытанные бойцы и радисты с рацией. Не имея связи со своим штабом, действуя вслепую, группа Мельника двинулась на восток, ближе к фронту.

По пути майор встретил другую группу партизан во главе с Николаем Химичем. Эти люди были из партизанского отряда «Ян Гус», который также понес большие потери от карателей. Начальник разведки отряда Химич с семью бойцами также двинулся к высочине и соединился с Мельником совсем недавно.

Молча, с тяжелым чувством слушал Фаустов нерадостный рассказ майора. Он уже давно понял, что этому отряду партизан нужна поддержка, помощь — и вооружением, и продовольствием, и самое важное — связью с руководством. В то же время он заметил, что командир держится как-то скрытно, связано. «Не доверяет»… Из разговора, да и из самого тона беседы Фаустов понял, что Мельник хочет сохранить свою партизанскую самостоятельность.

— Что теперь думаете делать? — наконец спросил Павел Васильевич.

— Немного отдохнем, потом будем действовать. Нам нужно связаться со штабом.