Заратустра. Том 3. Смеющийся пророк - [38]

Это один из самых удивительных фактов — что в самом низу вы одиноки, потому что не можете возвести вокруг себя мосты. Вы позабыли язык любви, вы разучились общаться, устанавливать отношения. Вы одни во тьме — только слезы тоски и крик страшной боли.

На высочайшей вершине счастья вы снова одни, но не одиноки. Вы одни, ибо всякий, кто достиг этой вершины, тонет в едином оргазмическом переживании, в океаническом переживании — точно так же, как реки вливаются в океан. Они могут течь разными путями, с разных гор, из разных озер, проходить разные земли, но в океане они внезапно теряют все свои ограничения. Они становятся так же свободны, как океан.

Известно, что Гаутама Будда сказал: "Попробуйте океан где угодно, и вы найдете тот же самый вкус". Неважно, в каком месте вы попробовали вкус океана. На высочайшей вершине вы вновь одни. Но это одиночество есть единство, это одиночество есть невероятное растворение. Это слияние со всеми, кто уже прибыл, вы не можете сохранить свою отделенность.

Даже в обычной жизни вы, наверное, замечали: когда вы смеетесь, вы внезапно едины в смехе, а когда вы плачете, вы одиноки. Когда вы радуетесь и танцуете, вы начинаете растворяться друг в друге, а когда вы несчастны, все мосты рушатся; внезапно вы оказываетесь одни в бесконечной вселенной.

Заратустра прав: кто подобен мне, неминуемо придет к подобным переживаниям, потому что все переживания зависят от вашей сознательности. Переживания зависят не от внешних обстоятельств, они зависят от вашего внутреннего роста, внутреннего видения.

Есть одна старинная история. Король, его премьер-министр и телохранитель заблудились в глухом лесу, где они охотились. Солнце уже садилось, когда они встретили слепого нищего, сидевшего под деревом. Первым к этому слепому подошел телохранитель. Он сказал:

— Что ты здесь делаешь, слепой?

— Ничего, — ответил нищий. — У меня нет другого дома. Я прошу милостыню весь день, а вечером прихожу сюда отдыхать.

Телохранитель спросил:

— Ты можешь рассказать нам, как добраться до города?

— Конечно, но сперва я скажу тебе, что ты, по-видимому, человек весьма низкого сословия. Наверное, ты полицейский или телохранитель — ты не умеешь разговаривать даже со старым слепым человеком.

Затем к нему подошел премьер-министр и чрезвычайно вежливо спросил:

— Я сбился с пути. Было бы так любезно с вашей стороны, если бы вы помогли мне отыскать дорогу. Старик сказал:

— Только что здесь прошел один человек — возможно, он из вашей компании — и я показал ему дорогу. Он телохранитель?

Премьер-министр удивился:

— Вы слепой, как вы могли догадаться? По-видимому, вы необычайно мудрый человек. Да, это был телохранитель. Простите, если он дурно обошелся с вами.

— Никто не может дурно обойтись со мной, — ответил слепой. — Жизнь обошлась со мной дурно. Но о вас я могу сказать, что вы человек с манерами. Наверное, вы придворный, а может быть, и премьер-министр.

Потом подошел король. Он коснулся ног старика и сказал:

— Тебе не следует оставаться здесь, под открытым небом - собираются тучи. Ты можешь пойти со мной во дворец, а заодно показать дорогу к нему. Мы охотились и заблудились.

Старик сказал:

— Твое сострадание показывает качество твоего сознания. Ты, несомненно, король этой страны. И это не случайно, в тебе есть качества, необходимые королю. До тебя здесь проходили твой премьер-министр и телохранитель.

Король сказал:

— Ты слепой, как тебе удалось определить, кто есть кто?

— Было бы лучше, если бы ты не спрашивал об этом, — ответил слепой. Некогда я тоже был королем маленькой страны. Я потерял королевство, но не утратил памяти, сознания. Мне не обязательно видеть, поведения человека достаточно, чтобы показать мне, к какой категории он принадлежит. Твое изящество делает тебя королем, не наоборот.

Король взял его к себе во дворец и сделал своим постоянным гостем. Он не позволял ему больше просить милостыню. Он сказал:

— Человек, который может по одному только поведению узнать человека — его профессию, качество сознания — мудрец. Его внешние глаза могут ослепнуть, но внутренние глаза всегда открыты.

Если вы посмотрите на жизнь других людей, вы обнаружите, что в их словах, движениях, поведении выражается само их сознание. От куда же еще все это может возникнуть?

Сознание — это источник всего, что вы из себя представляете, и когда ваше сознание меняется, начинает меняться ваше поведение, ваши манеры. Ваша жизнь меняется даже в мелочах.

Заратустра прав: имея сознание, подобное моему, вы тут же поймете, что я говорю. Это будет глубокая связь. Он говорит: если вы — человек, который пробудился, в котором сверхчеловек больше не спит, вашими... первыми товарищами будут паяцы и покойники.

Для сверхчеловека обычный человек — просто мертвец, дышащий труп. В его поведении нет подлинной жизни, он просто кое-как существует. Может быть, он забыл, как не дышать. Просто по старой привычке он продолжает дышать, производить детей, есть; он ест всякий хлам, даже не задумываясь, зачем он ест это.

Я слышал об одном человеке. Его жена становилась все толще, толще и толще. Она только и делала, что сидела на диване, ела и пила. Если есть было нечего, на худой конец всегда была жевательная резинка; ее рот никогда не пустовал.