Заратустра - [21]

Лишь сказки на такой мажорной ноте заканчиваются.

Поединок предсказателей

Безбедное существование славного семейства продолжалось только семь лет. За это время Дукдауб родила еще двоих сыновей. Вот как звали братьев Заратустры: старших — Ратуштар и Рангуштар, младших — Нотарига и Ниветиш.

Герой нашего повествования был средним: он родился и в самой середине — как своей семьи, так и всемирной истории в зороастрийском исчислении, то есть через три тысячи лет после первой схватки Благого Духа с Духом Зла и за три тысячелетия до их последней битвы.

В авестийском учении середина не означает усредненности: она символизирует принцип вселенской гармонии, всеобщего равновесия, великого чувства соразмерности. Это, например, симметрия и взаимодополнение земного и небесного, телесного и духовного…

Но злые силы все еще мечтали помешать восстановлению мировой справедливости. Так, не успокаивался и колдун Дурасроб. Семь лет он не находил себе места оттого, что не удалось ему выполнить черную миссию.

И вот, убедившись, что Порушаспа больше не намерен обращаться к нему, он наконец сам отправился во владения потомков Спитамы, для надежности позвав с собой былого единомышленника, могущественного карапана Брат-реш Тура.

Детей Порушаспы колдуны увидели еще издали. Несмотря на юный возраст, мальчики не просто резвились, а по-взрослому трудились: сообща строили хижину.

Бессовестные колдуны тут же принялись произносить заклинания, чтобы смутить детский разум. Иными словами, стали подбивать мальчуганов на нечестивые слова и поступки. И дети, поддавшись, начали болтать глупости и непристойности. Все, кроме Заратустры.

Недалеко было и до совершения неприглядных поступков, если бы не средний брат, сохранивший ясность рассудка: ему удалось удержать остальных. Так семилетний мальчик выдержал свое первое испытание.

Разочарованные поражением в этом небольшом поединке, карапаны тем не менее как ни в чем не бывало отправились в дом Порушаспы, прикинувшись дружелюбными гостями, вздумавшими просто навестить хорошего старого знакомого. Действительно, хозяин, как они и ожидали, встретил их радушно, пригласив к трапезе.

В авестийской культуре есть такое понятие — Аръяман. Оно означает «арийское дружелюбие, гостеприимство». Изменить правилу Арьямана мог лишь человек недостойный. В «Младшей Авесте» Арьяман уже персонифицирован, он покровитель мирного оседлого образа жизни и противостоит свирепому Айшме — дэву насилия. Так что, к примеру, нацисты XX века, объявив себя истинными арийцами и на этом основании вторгаясь в чужие страны и уничтожая миллионы жизней, на самом деле были антиарийцами….

Однако вернемся к старинному преданию. Хлебосольный Порушаспа приказал накрыть стол, и посетители с жадностью съели все угощение. После еды Дурасроб вознамерился совершить благодарственную службу богам — наивный хозяин дома не подозревал, что гость будет молиться темным силам, которые ему покровительствуют.

Но тут, к счастью, вернулся домой Заратустра.

— Отец! Ты не должен поклоняться богам Дурасроба! — воскликнул мальчик, вызвав неудовольствие чересчур доверчивого родителя непочтительным отношением к гостям.

Колдуны же были потрясены недетской зрелостью и прозорливостью ребенка. Они разъярились. Более умный и выдержанный Брат-реш Тур промолчал, а Дурасроб, вместо благодарности за гостеприимство, вскочил из-за стола и стал пророчить Заратустре мучительную смерть.

— Жаль только, — кричал он, — что счастье убить тебя выпадет не мне!

Маленький Заратустра не испугался мрачных предсказаний и возразил в ответ только одно:

— Не думаю, что мой убийца будет счастлив…

Да, искусные колдуны умели предсказывать будущее, но только в пределах земной, конечной, человеческой истории. Перед пророком же еще в детстве, до того как он начал проповедовать, приоткрылась самая сокровенная завеса времен: он видел грядущее во всей его беспредельности. Знал, что случится и после его собственной смерти, и после конца света…

И еще добавил тогда семилетний Зардушт, что предвидит скорую кончину самого Дурасроба. Колдун оцепенел от ужаса и долго оставался неподвижным. Опомнившись, он, однако, повторил свою угрозу и услышал от ребенка тот же ответ. И опять окаменел от страха. Но, очнувшись, вновь принялся за свое и в третий раз услышал пророчество семилетнего мальчика.

На сей раз объятый страхом карапан простоял точно каменный истукан «столько, сколько тридцать кобылиц простояли бы, если бы их доил только один человек».

Придя в себя, он опрометью бросился из дома, приказав немедленно запрягать коня. Но злодей успел отъехать совсем недалеко — всего несколько парасангов, то есть едва успел исчезнуть из поля зрения жителей селения. Тут его и настигла смерть.

Свод догматических авестийских трудов «Денкарт» описывает это событие в самых живописно-мрачных красках, достойных современного триллера: «Страх овладел им. Колдун остановил коня. Вдруг его семя излилось и разорвало его шкуру, поясница отломилась от бедер, — и он издох тут же, а следом его потомки, а следом и потомки его потомков»[29], то есть у Дурасроба не осталось детей и внуков.