Запутанная жизнь. Как грибы меняют мир, наше сознание и наше будущее - [49]

Братья Маккенна не были первыми, кто начал выращивать псилоцибиновые грибы, но они первыми опубликовали надежное руководство по выращиванию большого количества грибов без специального лабораторного оборудования. Руководство имело сногсшибательный успех, и за пять лет было продано более 100 000 экземпляров. Это дало резкий толчок к развитию новой области – независимой любительской микологии – и повлияло на молодого миколога Пола Стемеца, открывшего четыре новых вида псилоцибиновых грибов и составившего атлас-определитель.

Стемец уже тогда работал над новыми способами выращивания целого ряда «деликатесных и лечебных» плодов и в 1983 году издал работу «Как выращивать грибы», что упростило доступ к его технологии. В 1990-х, когда в интернете стали появляться форумы грибных фермеров, голландские предприниматели нашли законную лазейку, позволявшую им открыто торговать псилоцибиновыми грибами. Многие производители тогда переключились на их выращивание. К началу 2000-х это безумие дошло до Англии, и на центральных улицах Лондона стали продаваться ящиками свежие психоделики в грибном облике. К 2004 году только компания Camden Mushroom Company продавала по 100 кило грибов в неделю, что соответствует примерно 25 000 трипов. Вскоре после этого открытую продажу запретили, но секрет уже перестал быть секретом. Сегодня в интернете можно купить готовые наборы растворимых псилоцибов. Скрещиванием видов получают гибриды, от «Золотого учителя» (Golden Teacher) до «Мккеннэ» (Mc Kennai), каждый со своим оттенком действия.

Все то время, пока люди отыскивали и собирали псилоцибиновые грибы – то есть с энтузиазмом распространяли их споры, – эти грибы выигрывали от способности подправлять наше сознание. С 1930-х годов эти преимущества многократно возросли. До поездки Уоссона в Мексику мало кто, помимо коренных сообществ Центральной Америки, знал о существовании псилоцибиновых грибов. А через два десятилетия после их прибытия в Северную Америку началась история их одомашнивания. В буфетах, спальнях и в гаражах несколько видов тропических грибов обретали новую жизнь, несмотря на неподходящий климат умеренных широт. Более того, с момента первой статьи Шультеса в конце 1930-х было описано более 200 новых видов, производящих псилоцибин, включая псилоцибиновый лишайник из тропических лесов Эквадора. Оказывается, эти грибы растут почти во всех средах, если выпадает достаточно осадков. Как заметил один из исследователей, псилоцибиновые грибы «встречаются в изобилии в любом месте, изобилующем микологами». Путеводители и руководства позволяют людям найти, опознать и собрать – таким образом рассеивая их споры – псилоцибиновые грибы, которые еще несколько десятилетий назад было бы не сыскать днем с огнем. Некоторые из этих видов, кажется, имеют склонность к потревоженным цивилизацией местам обитания и легко обживаются в том беспорядке, который остается после нас. Как с усмешкой признается Стемец, у многих из них возникла любовь к общественным местам, включая «парки, жилые кварталы, школы, церкви, поля для гольфа, промышленные комплексы, ясли, сады, зоны отдыха у трасс и правительственные здания, включая окружные суды и тюрьмы и суды и тюрьмы штатов».

Приблизили ли нас события последних нескольких десятилетий к удовлетворению третьего критерия Докинза? Можно ли считать, что эти грибы заимствуют человеческий мозг для мышления и человеческое сознание – для чувств? Попадает ли одурманенный грибом человек в самом деле под его влияние – как муравей от кордицепса? Чтобы считать наше измененное состояние расширением фенотипа гриба, одурманенный должен был бы служить репродуктивным интересам того самого гриба, который съел. Однако этого, кажется, не происходит. Выращивают лишь небольшое количество видов грибов, и по большей части «фермеры» делают выбор в пользу того, что менее требователен и дает более обильный урожай. Непонятно, насколько важно при этом «качество» грибного дурмана. Проблема также состоит в том, что, если бы все люди вымерли в одно мгновение, большая часть псилоцибиновых грибов продолжала бы жить как ни в чем не бывало. Они не зависят целиком от нашего измененного состояния – как кордицепс, полностью зависимый от поведения муравьев. Десятки миллионов лет они прекрасно росли и производили потомство без помощи людей и, скорее всего, продолжат это делать без нас.

Имеет ли это какое-либо значение? «Можно было бы предположить, что после выделения псилоцибина и псилоцина грибы Мексики утратят свою волшебную притягательность», – писали Шультес и Хофман в 1992 году. На складах Амстердама можно выращивать сотни килограммов одомашненных псилоцибиновых грибов. После выделения псилоцибина сеть пассивного режима работы мозга (СПРРМ) можно отключить по требованию на сканнерах работы головного мозга. Мистический опыт, чувство благоговения и потери собственного Я могут посетить вас на больничной койке. Насколько ближе все эти достижения подводят нас к пониманию того, как именно псилоцибин влияет на человеческое сознание?

Для Шультеса и Хофмана ответ был «не очень». Мистический опыт и ощущения по определению плохо поддаются рациональному объяснению. Их трудно оценить по числовым шкалам психометрических опросников. Они смущают и озадачивают. Несомненно лишь то, что они существуют. По словам Хофмана и Шультеса, исследования структуры псилоцибина и псилоцина «просто продемонстрировали, что магические свойства грибов – это свойства двух кристаллических соединений». Это открытие, которое отодвигает решение ключевого вопроса в неопределенное будущее. «Их воздействие на человеческое сознание и разум так же необъяснимо и так же волшебно, как и сами грибы».