Запутанная нить Ариадны - [3]

— Знаете, я не нуждаюсь… Я достаточно зарабатываю, — сказал Карасёв.

— Вот только не надо изображать благородного рыцаря! К тому же это не вам решать и не мне. Завещание — воля человека-заявителя. Если бы ваш друг захотел всё оставить своей родственнице, то и оставил бы. Но половину своего имущества он завещал вам, а значит, так оно и должно быть. И теперь только от вас зависит, накажут ли интриганку.

— Я понял вас и обязательно схожу к этой Аделине, — пообещал Дмитрий. — Самому интересно…

— А я должна покаяться перед вами, — вдруг выдала Елена Степановна.

— Я не священник, — попытался отшутиться Карасёв, но по серьезному взгляду нотариуса понял, что разговор еще не окончен.

— Я сыграла в этом деле малопочтенную роль, — вздохнула Елена Степановна. — Но есть и радостное известие. Конечно, я прошляпила подставу, виновата, но я еще и забыла вручить Карасёву Дмитрию Валерьевичу послание, которое Евгений Викторович Карцев написал в моем присутствии и запечатал в конверт. Слава богу, это послание не попало в руки негодяя. Как послание выпало из папки, ума не приложу. Конверт затерялся в бумагах, и я нашла его недавно, совершенно случайно, разбирая документы для отправки в архив. Я позвонила Зайцевой, чтобы разыскать Карасёва, так как его телефон не отвечал. Но когда я спросила, где могу его найти, Зайцева сначала не поняла, о ком идет речь, а потом попросила больше не беспокоить ее. Эта Аделина Зайцева явно испугалась. Я сразу заподозрила неладное. А теперь, разыскав вас, понимаю, что оказалась права. А искала я вас, чтобы вручить послание, и прошу прощения, — сказала Елена Степановна и протянула Дмитрию конверт. — Извините.

— Благодарю, — улыбнулся Дмитрий и положил конверт в портфель.

Глава 3

Дмитрий заглянул в кабинет директора салона красоты.

— Аделина Алексеевна? — спросил он.

— Я занята, — буркнула женщина, перекладывая на столе какие-то бумаги.

— Я все-таки войду.

Дмитрий прошел в кабинет и, не дожидаясь приглашения, присел на удобный, мягкий стул. С огромным интересом он молча принялся рассматривать Аделину.

Госпожа Зайцева была очень красива — лет тридцати пяти, глаза серо-голубые, светлые волосы подстрижены под каре, ухоженное лицо с безупречным макияжем. Оно и понятно: дама работала в салоне красоты. Об этом напоминал и идеальный маникюр на длинных ногтях. На директоре была светло-кремовая шелковая блузка с большим бантом на впечатляющей груди.

Дима понимал, что смотреть именно на грудь было верхом неприличия, но ничего не мог с собой поделать. Взгляд то и дело возвращался к этому чуду природы.

Аделина Алексеевна в свою очередь тоже рассматривала наглого посетителя — брюнета в темной водолазке, со смуглой кожей и темными, чуть раскосыми глазами. В руке тот сжимал трость.

— Я поняла. Вы по поводу Кеши? Вам было назначено на вечер, — нарушила затянувшееся молчание хозяйка кабинета.

— Мне? — уточнил Дима.

— Ну, вы же похоронный агент? — поджала губы Аделина.

— Нет, я по другому вопросу.

— Интересуюсь, по какому такому вопросу?

— А вы не догадываетесь?

— Вы пришли мне загадки загадывать? Простите, у меня мало времени.

— Мне кажется, нам есть о чем поговорить.

— Вот как?

— Вы удивлены?

— Слушайте, молодой человек, покиньте мой кабинет, или я сейчас вызову полицию.

— Даже полицию? А вот с этим я не спешил бы, — ответил Дима. — Боюсь, именно полиция вам как раз и не нужна. Разрешите представиться. Дмитрий Валерьевич Карасёв. Ваш покорный слуга и компаньон по всему этому… — он обвел глазами помещение, — хозяйству.

Аделина выронила ручку, резко встала и подошла к окну. Она оказалась невероятно хрупкой — осиная талия, узкие бедра и длинные худые ноги. Это еще больше усиливало контраст с большой грудью. Понять, какого она роста, не представлялось возможным, потому что сейчас на ней были туфли на высоченных шпильках.

Женщина задумчиво смотрела в окно.

— Выжил, значит…

— Не совсем понял…

— А чего непонятного? Не в крестики-нолики же пришел играть. Последнее, что я знала, так это то, что ты лежишь в коме и никто гроша ломаного не дает за твою жизнь.

— А ты и обрадовалась? — уточнил Дима, тоже переходя на «ты».

Разглядывая директоршу, он думал только о том, какая же она красивая, и злился на себя за то, что в голову лезли такие странные мысли, совсем не подходящие к ситуации.

— Я надеялась, что ты помрешь и этот разговор никогда не состоится, — посмотрела на него Аделина, и в ее глазах застыл лед.

— Я тоже не так представлял нашу встречу. Вернее, я вообще ее не представлял, — улыбнулся он, — но раз уж она состоялась, давай знакомиться.

— Я уже знаю, кто ты, да и ты пришел по адресу…

Дмитрий подошел к ней. Они оказались одного роста с учетом ее шпилек.

— Откуда такая ненависть ко мне? — спросил Дмитрий. — Или ты весь свет ненавидишь?

— Или… — поджала губы Аделина. — Что, пришел меня обчистить, так же как обчистил свою жену?

— Кого? — удивленно поднял брови Дима.

— Ты подонок, как и все мужики, — пожала плечом Аделина. — Хочешь вызвать полицию? Валяй! Арестовывай! — И Аделина протянула ему руки, словно призывая надеть наручники.

— Мне чужого не нужно. Я за своим пришел! Насколько мне известно, квартиру ты продала, поэтому я конфискую это помещение и не буду сообщать в полицию. А ты со своим симпатичным личиком останешься на свободе.