Запретный огонь - [25]

— Нет-нет, мама, — усмехнувшись, перебил Грейшир. — Это не леди Энн. Позволь представить леди Ларк Эддингтон, твою новую компаньонку, и ее служанку, миссис Агнес Гарвуд.

— Добрый вечер, графиня Грейшир. — Ларк, метнув гневный взгляд на графа, сделала безупречный реверанс. Агнес последовала ее примеру.

Сложив руки на резном серебряном набалдашнике трости, графиня разглядывала Ларк.

Ларк взглянула на свой безнадежно измятый, забрызганный грязью дорожный костюм, вызывающе облепивший изгибы ее тела, и ей стало чрезвычайно неловко, учитывая, что взгляд графа был обращен туда же. Ее лодыжки были открыты, а бедра и живот четко просматривались под влажной одеждой. Ларк быстро одернула юбку, но поскольку ткань была мокрой, стало только хуже. Она бы совсем растерялась, не будь она так разъярена на Грейшира из-за того, как он представил ее. «Нет-нет, это не леди Энн»! Подумать только! Сказал так, словно это любому болвану понятно. Будто он ни за что не обручится с такой, как она. Как он смеет?! Почему мысль, что надо как-то привести себя в порядок, не приходила ей в голову, пока не прозвучали эти ужасные слова, особенно горькие после долгого уединения с ним в карете? Несмотря на быстрое возмущенное дыхание и пылавшие щеки, Ларк собралась с силами, стараясь произвести на графиню Грейшир благоприятное впечатление. И при плохой игре надо делать хорошую мину.

— Простите, пожалуйста, наш неподобающий вид, — самым любезным тоном произнесла Ларк, хотя кипела от ярости. — Его сиятельство, — она ожгла Грейшира уничтожающим взглядом, — устроил нам богатую событиями поездку.

— Это заметно!.. — Губы графини дрогнули в улыбке.

— Разразился шторм, мама, — объяснил граф. — Колесо угодило в выбоину, пружина погнулась, и мне пришлось вытаскивать карету. Дорогу размыло, и дамы немного запачкались. Тут уж ничего не поделаешь.

— Не забудьте о разбойнике, — напомнила Ларк, в свою очередь заработав осуждающий взгляд.

Да, радужная оболочка его глаза действительно почернела — или она такого темно-коричневого цвета, что кажется черной? В свете многочисленных свечей, горевших в подсвечниках на стенах холла, это было хорошо видно. Как можно устоять перед такими глазами, если бы их было два? Ларк вздрогнула, подумав об этом. Чтобы загипнотизировать ее, хватило и одного.

Графиня подняла бровь, молча требуя объяснений. По угрюмому лицу графа было понятно, что он не собирается их давать. Что-то кроется под внешней благопристойностью, здесь есть свои подводные течения. После первой краткой встречи у Ларк сложилось впечатление, что графиня умная женщина, которая говорит без обиняков и обычно добивается своего. Хорошо, что сейчас она не собирается этого делать. Граф столь же непреклонно смотрел на нее. Мать и сын друг друга стоят. Господи! Во что она впуталась?

— Ты не думаешь, что дамам нужно позаботиться о себе, мама? — сурово спросил Грейшир.

Графиня с сомнением посмотрела на Ларк и покачала головой. Критический взгляд ясных глаз над прямым римским носом, говорил красноречивее любых слов, и Ларк расправила плечи и, обороняясь, вскинула подбородок.

— Не волнуйся, мама, — сказал граф, и уголки его чувственного рта снова дрогнули в улыбке. — Леди Ларк отлично отмоется, все будет в порядке. Я могу за это поручиться. При нашей первой встрече она упала и буквально вся была покрыта угольной пылью и грязью Маршалси.

Тут уж брови графини взлетели вверх. Ларк сопротивлялась желанию топнуть ногой или вознаградить графа звучным ударом туфли по голени. Она бы это сделала — не важно, граф он или нет, он ее спровоцировал, — но промокшие туфли для этого не годились. Вместо этого она бросила на него убийственный взгляд.

Будь она мужчиной, она бы с ним расправилась, она бы ему пощечину влепила, она бы… Но увы! Она в ожидании сжала кулаки.

Графиня резким движением трости остановила проходившего лакея.

— Пусть миссис Хилдрит покажет дамам их покои и позаботится о них, Пил, — сухо сказала она. — Посмотрим, как они отмоются. — Когда Ларк и Агнес, произнеся соответствующие любезности, удалились, граф последовал было за ними. Но не успел он сделать и двух шагов, как получил удар тростью. — Нет, Бэзил! С леди Ларк Эддингтон я поговорю завтра. А ты проходи в гостиную. Сейчас же.

Миссис Хилдрит было достаточно одного взгляда на Ларк и Агнес, чтобы приказать лакеям приготовить ванну. Горничные уже начали распаковывать вещи Ларк, когда она вошла в отведенные ей просторные, прекрасно обставленные покои на третьем этаже здания, состоявшие из гостиной, спальни, гардеробной и смежной комнаты для Агнес. Удрученная своим плачевным видом, Ларк на глаза не показывалась горничным, которые развешивали ее платья и укладывали белье. Она тем временем разглядывала изумительно подобранную мебель Дункана Файфа, роскошные ковры и ткани. Основным цветом в декоре был синий, местами разбавленный золотым и кремовым. Комнаты напомнили ей Эддингтон-Холл, и ее глаза затуманились от воспоминаний.

Все здесь было предусмотрено, ничего не упущено. На туалетном столике лежали прекрасные щетки с ручками из слоновой кости. Стеклянные и хрустальные флаконы, прозрачные и кобальтово-синие, с кремами, лосьонами и душистым розовым маслом выстроились вдоль позолоченного зеркала. На блюде в форме раковины лежал кусок душистого кокосового мыла, такого же, как в лондонском доме Грейшира. Граф постоянно им пользуется? Осмотрев кусок, Ларк обнаружила на нижней стороне витиеватую букву «Г». Очевидно, да.