Запретный дневник - [13]

Жена прочитала «Тайные записки» Пушкина. Книжка произвела на нее огромное впечатление, чего я и не ожидал. Дело в том, что Пушкин в ее жизни — предмет совершенно особый — это объект культового поклонения. Она много читала о жизни самого поэта, много знает, ориентируется в окружавших его персонах. А «Тайные записки» сильно смахивают на мистификацию. Крайне странна история их появления у публикатора. Стиль отличается от привычного стиля пушкинской прозы. Сами записки даже для далеко не пуританина Пушкина поражают некоей предельной степенью откровенности в описании интимной жизни. Тем не менее первое, что сказала жена: «Это несомненно он». Она читала их запоем в автобусе, в метро, дома, перед тем как спать. «Тут есть моменты, которые мог описать только он. Это придумать невозможно». Я поверил ей, поскольку она гораздо больше меня знакома с Пушкиным. До того я колебался, как отнестись к этой книге, не склоняясь ни к точке зрения ее подлинности, ни к точке зрения ее мистификации. «К тому же здесь есть печать гения». И это было правдой: внутренняя душевная жизнь мужчины была представлена с гениальной точностью и полнотой, вдобавок оттененная неизбежностью дуэли, последствия которой уже знаем только мы, читатели. Человек, который был в состоянии сам написать такое, не нуждался бы в прикрытии другим именем.

Неприличности в словах и описаниях всегда возбуждали мою жену, вне зависимости от их происхождения. А кто читал «Записки» знает, что неупотребляемость лексикона и непристойность изображения здесь совершенно не останавливали автора. В этот вечер, когда она закончила читать, мы еблись по-особому.

Вначале, пока она еще и еще раз перечитывала отдельные места из книги, я в общей комнате занимался бумажным монтажом одного киносценария и ждал, естественно, пока уснет дочка. Когда я вошел в нашу спальню, жена все еще лежала с книжкой. Я разделся при полном свете и обратил внимание на женин быстрый, искоса взгляд в сторону моего приподнявшегося пениса. Я лег под одеяло, прижался к ней, просунул руку под задницу и большим пальцем приступил к ласкам женкиной промежности. Через некоторое время она передвинула зад поудобнее и стала помогать мне, начав сама тереться уже набухшими губками о мой выставленный палец. При этом она продолжала листать книгу, будто наши манипуляции между ее ног в этот момент к ней не относились. Потом, все так же продолжая читать, она согнула ногу в колене, подтянула стопу к низу моего живота и оттопыренными пальцами стала заигрывать с моими тестикулами. К моменту, когда она захлопнула и отбросила книжку и повернула голову ко мне, хуй был тверд, как дуло пистолета. Двумя пальчиками она сдвинула на нем кожу и взялась за мою залупу. Я подвинулся к ней, слегка развернул кисть руки между ее расставленными ногами, и через мгновение большой палец уже был у нее во влагалище. Тогда жена рукой начала самозабвенно тискать мои яички.

И тут одна идея мелькнула у меня в голове. Как и вообще все мысли, она прошла в виде смутного ощущения, соединившего жену и Марию, и только позже я осознал это. Тогда я подумал следующее: а может быть, мужская сперма не единственная субстанция, способная пронзать трансцендентное пространство, и женский гормональный секрет тоже обладает таким свойством? То есть другими словами: могу ли я через жену соединиться с Марией? Идея стоила эксперимента.

Тогда многое бы стало более естественным. Я высвободился из рук жены и поднялся с постели. Супруга так изумилась этому поступку, что даже не спросила, куда я собрался. Но потом поняла все по-своему и быстро сняла маечку, в которой до этого собиралась и ебаться, и спать. Я вернулся, пряча иконку за спиной. Жена лежала голая и была так возбуждена, что не обращала внимания на мои действия. При ебле она обычно прикрывает глаза, иногда отворачивает голову в сторону, но всегда вправо. Поэтому я положил Марию на подушку слева от нее и взгромоздился на свою вожделеющую половину. Она от перевозбуждения неожиданным перерывом хотела ебаться больше, чем жить; и потому вся подалась навстречу, тут же заправила в себя мою елду и сразу же стала получать удовольствие. Я держался над ней не двигаясь, давая ей возможность работать самой, и она с восторгом вовсю скользила по члену, то почти выпуская его из себя, то насаживаясь по самую мошонку.

Я смотрел на лежащую на подушке Марию. Она выглядела как обычно — смиренной до индифферентности. Интересно, чувствует ли она что-нибудь сейчас, думал я. И как относится она к такому варианту соития? Пробиваюсь ли я к ней через женину пизду или это все бесполезное занятие? И кроме постыдности действий, между мной и Марией что-нибудь происходит? Это было бы кощунственно и ужасно. В тот момент я это очень чувствовал. Жена тяжело дышала, всхлипывая от собственных усилий, я неподвижно нависал над ней, Мария бесстрастно возлежала на подушке. И вдруг глаза моей возлюбленной блеснули из-под опущенных век двумя огоньками. Ее проняло! Наконец!

Жена уже билась в корчах сладостной неги; после брошенного на меня взгляда Марии я перестал сдерживаться и задвигался в отдающейся мне женщине с частотой, наверное, автомобильного поршня. Она буквально заорала от взорвавшего ее оргазма. И тут я ощутил Марию! Она не просто лежала рядом с женой, в какое-то мгновение она совместилась с нею! Она ею стала, и я соединился с моей желанной. Я оказался прав: женщина может точно так же пробиться в трансценденцию, как и мужчина. Я кончил с ощущением, что делаю это с ними обеими.