Запретные территории - [13]

— Но и добром мы не являемся, ибо мы полукровки! — напомнил ей Август.

— Относительно них, мы — добро. Представь, если бы мы были персонажами книги, кого бы автор избрал главным героем? Нас или их? Ведь, согласись, во главе повествования редко стоит отрицательный герой.

— Я думаю, автор бы выбрал положение «между». Он показал бы положительные и отрицательные черты и той, и другой стороны, раскрыв два сюжета. А уж читатель сам бы выбрал, за кого он.

— Тем не менее, выбор читателя очевиден, — фыркнула Дымка.

— А что было с облаками дальше? — напомнила Дымке Дора.

— Дальше… — нахмурилась Дымка, пытаясь припомнить все детали легенды. — Из облаков были сотканы первые души, и природа вдохнула их в безмозглые тела, вышедшие из воды и огня. Тогда у тел появилось сердце и разум.

— Значит, в каждом из нас есть кусочек облаков? — глаза Доры засверкали.

— Природа наделила всех нас одинаковыми свойствами. Что есть в одних, есть и в других, — вздохнула Дымка.

— Жаль, что остальные забыли эту истину! — протянула Кайа.

На мгновение путники замолчали, так как перед ними возник ручей. Его бурный поток перескакивал через валуны, образуя пороги, а вода закручивалась в бешенном водовороте. С другого берега ручья на них вопросительно посмотрела длинноногая олениха, спустившаяся к студёной воде, чтобы попить. Она вздрогнула и медленно отступила к кустам, пристально глядя на незнакомых людей.

Кайа прислонила два пальца к губам и издала свист, говорящий лесной обитательнице, что они свои. Лань встрепенулась и замерла, приподняв над землёй копытце, будто до сих пор размышляя, убегать ей или нет. Тем не менее, она решила не убегать, и снова наклонила голову к ручью, исподлобья поглядывая на пришельцев.

Кайа легко перешла ручеёк по камням, выступающим из серебристой глади реки. Волны омывали их гладкими, стремительными струями, отчего казалось, будто движутся камни, а не вода. Дымка поспешно вскочила на плечо Августа прежде, чем тот успел ступить на первый валун. Взглянув на белую пену, вихрящуюся вокруг каменистой отмели, кошка брезгливо поморщилась.

Кайа спрыгнула на траву на противоположном берегу. Лань сделала несколько шагов прочь и снова замерла у ручья, не сводя глаз с незнакомцев.

— Какая-то она суетливая, — заметила Дымка, проследив за взглядом Кайи. — Неужели не чует, что от нас пахнет лесом? Так же, как и от неё.

— Она расценивает нас как хищников, — покачала головой Кайа.

— Если бы мы казались ей хищниками, она бы давно унесла подальше свои копытца! — фыркнул Август. Он наклонился к ручью и зачерпнул руками холодной воды. Он хитро улыбнулся, глядя, как она просачивается между его пальцев. Набрав в ладони ещё воды, он наклонился было, чтобы умыть лицо, но тут с камня на мелководье спрыгнула Дора. Она тяжело приземлилась, шлёпнув ногами по воде, и обдала Августа градом сверкающих на солнце брызг. Август мгновенно вскочил и принялся гневно отряхиваться, улыбка тут же сменилась недовольной гримасой.

Кайа вздохнула, наблюдая за столь привычной стычкой. Всё повторялось снова… Снова шалости Доры, снова ухмылки Августа, снова наставления Дымки…

«Если бы я путешествовала одна, я бы сделала свою жизнь гораздо интереснее! Каждый день новое приключение, каждый день новое странствие, каждый день новая страница в старой книге. А пока мне приходится день за днём опять и опять переписывать предыдущую страницу. Старый сюжет в новой обложке.»

Кайа побрела вдоль кромки воды, глядя на своё отражение. Над её головой медленно плыли облака, тая за горизонтом, цвели небеса, полные блаженного ленивого света, носились в поднебесной вышине птицы. Лес нежился в этой лености, созданной неторопливым благоуханием природы. Лес не хотел ничего менять. Он хотел стать постоянной композицией для импровизации действа, а не его участником. Нечто вроде единства времени и пространства, одинаковых для каждого нового эпизода.

Это просто место, где она должна совершить какое-либо новое действо. Это просто сцена для её спектакля.

Кайа задумчиво склонила голову набок, и шальная прядь волос спала ей на лицо. Она смахнула её рукой и сонно потёрла глаза. Пока занавес опущен, а партер пуст. Ещё не время для её спектакля.

— Эй, Кайа! Смотри сюда! — крикнула Дора.

Кайа резко обернулась, очнувшись от оцепенения. Дора сидела на корточках чуть ниже по течению и тыкала во что-то пальцем.

— Смотри, это я нашла! — повторила Дора и побежала к Кайе, таща в руках этот предмет.

Кайа осторожно взяла в его руки. Он оказался пустым колчаном для стрел. Кайа перевернула его и вытряхнула всё содержимое. Сухой паёк, перочинный нож, моток бинта, несколько пробирок с лекарствами и два Флакончика Душ…

Кайа бросила пустой колчан на землю и внимательно огляделась по сторонам. Рука сама собой потянулась к суме с томагавками.

— Рассабься, здесь его нет, — буркнул Август, положив руку на плечо Кайе.

Кайа покачала головой и разжала ладонь.

— Здесь человек. Вооружённый человек, — ответила она, указывая на колчан.

— Он один, — ухмыльнулся Август. — Судя по всему, один. Ибо вещей здесь только на одного человека.

— Но раз он оставил здесь свои вещи, значит, он бродит где-то поблизости! — воскликнула Дора.